Аарон

— Появится. Если не сбились с направления.

— Ненавижу тебя, друг. Иногда я тебя ненавижу.

— Это лучше, чем Криала.

— Не лучше.

— Лучше, поверь мне. Здесь хоть мутантов нет.

Она не понимала, о чем шла речь, — чувствовала одно: она не выдержит двух километров. Осядет на землю раньше — откажут уставшие ноги. Сядет и будет слушать, как трещит по швам и крошится кислородная маска. А потом не увидит, как превратится в старуху и сгниет на "стройплощадке" — не увидит, потому что нет зеркала…

— Вставай! Думаешь, самое время и место посидеть?

Ее кто‑то тащил. Поднял с почвы — когда она успела на нее осесть? — и теперь бульдозером пер за руку.

— Не останавливайся! Переставляй ноги. Переставляй, я сказал!

Ей на секунду показалось — Аарон. Нет, Аарон бежал впереди — ее тащил ассасин.

— Не хочу, — шептала Райна, — я уже не могу.

— А мне насрать.

— До места полкилометра, — раздалось в маске.

— Давай, давай, пошла!

Ее подгоняли, словно кобылку.

У Райны горели легкие, слезились глаза, запотело в маске. Грохотал в висках пульс, спину почему‑то жгло, ноги гудели, как электросеть под напряжение, — казалось, из них вытащили все пружины.

Шаги, шаги, шаги. Она не чувствовала, как бежала, — не понимала, как умудряется делать это.

— Примерно триста метров.

— Там все еще "ничего"…

Ее руку сжимали так сильно, что в перчатке, наверное, осталось кровавое месиво — лепешка из кожи и костей.

— Больно…

По маске пошла трещина.

— Двести метров…

— Там впереди что‑то начинает появляться. Дом. Канн, если это "не оно"…

— Сто пятьдесят метров.

Ног нет. Тела нет. Легкие сгорели. Она бы отлупила ассасина за то, что умеет так таскать. Если бы когда‑нибудь снова начала дышать.

— Сто метров. Пятьдесят.

На словах "мы на месте" она повалилась на землю.

Через стекло маски уже почти ничего не было видно.

— Минуту. Мы должны продержаться минуту.

Им было не легче, чем ей, — тоже заканчивался кислород.

Теперь они находились внутри какого‑то строения — бетонные стены — серые и неровные, — крыша отсутствовала. Над головой чернота, за стенами мрак, вокруг кромешный ад из смешавшегося времени и пространства.

— Где должен быть Портал?

— Где‑то здесь.

— Канн, ты не ошибся с домом?

— А что, номер неверный?

— Шутник.

Они хрипло дышали; через их маски тоже уже не просвечивали лица. Голоса становились все более далекими; костюм душил.

— Райна… Райна…

Ее кто‑то звал.

— Живая? Дыши. Осталось чуть — чуть.

Кто‑то стучал перчатками по маске; звук щелчками отдавался в продолжающих еще работать наушниках.

— Смотри, он появляется…

Она не видела ничего, кроме света на месте незаполненного дверного проема, — уже не чувствовала ни тела, ни эмоций, не была способна породить ни единой мысли. Смертельно устала. Если они выберутся, если они когда‑нибудь…

— Он почти доформировался.

Если они выберутся, она…

— Десять секунд до выхода. Первой "клиентка"…

Дамы вперед. Если…

— Пять, четыре, три, две…

Райна так и не додумала, что случится, если они выберутся; как только Канн произнес "один", кто‑то в буквальном смысле оторвал ее от земли и со всего маха зашвырнул туда, где сквозь потрескавшийся и запотевший экран светилось белое пятно.

Глава 12

Уровень: Магия.

Удивительно насыщенно пахла земля — сырой травой, кореньями и прелыми листьями.

Пахла прямо в нос.

Потому что уткнувшись в нее — в землю, — Райна и лежала. С закрытыми глазами, недвижимая — боялась проверять, работают ли конечности, — просто вдыхала и выдыхала, вдыхала и выдыхала. Млела от облегчения уже просто потому, что хватало воздуха.

Воздух. Как хорошо, когда его много. Когда не дерет горло, когда не борешься за каждый вдох, когда не опасаешься, что при следующей попытке втянуть в легкие хоть сколько‑нибудь кислорода, откажет от усердия и тело, и мозг.

Кажется, он и так отказал. Однако запахи все еще различал. Как и доносящуюся откуда‑то справа речь.

— Лучше бы мы пошли через Биссонет.

— Не вышло бы. Дрейк сказал, что тот вход открывался только для тех, у кого было приглашение.

— Черт, не мог он нам выписать четыре штуки?

— Я спрашивал. Сказал, что не мог. И что перестроить систему тоже не мог.

— Засранец. Думаю, он все мог — просто не захотел или не нашел время.

— Да уж. Проще было взорвать бабкин дом, чем через эту гребаную "площадку". Чуть кони там не бросили…

Райна, кажется, бросила. По крайней мере, эти самые "кони", судя по ощущениям, двигаться нисколько не желали. Она попробовала повернуть голову, но в висках тут же заныло; пальцы на ногах и руках ощущались едва ли.

А диалог, тем временем, продолжался.

— Когда ждать Майкла?

— Сказал, найдет нас сам. Увидит, что мы вторглись на Уровень.

Повисла пауза.

— Сколько сейчас времени?

— Не знаю. По — моему, вечер.

— Угу, солнце заходит за лес.

Лес? Ей вдруг срочно захотелось его увидеть. Лес. Лес — это здорово. Это значит, что они уже на странной "планете" и вокруг не мрак, а что‑то другое. Ей потребовалось какое‑то время, чтобы разлепить веки и все же повернуть голову — взор уткнулся в камень, на который налип листок; с теневой стороны лежала подтаявшая лепешка бурого снега.

— Так, клиент жив. Это хорошо.