А также их родители

– Занудство – пускать мыльные пузыри за пять центов, – отвечает ребенок на чистейшем русском языке и смотрит ясным взором, от которого волосы у меня на затылке начинают шевелиться.

Я смотрю на Мишку в ужасе, потом последним усилием здравого смысла вспоминаю, что текст процитирован из культового мультфильма «Губка Боб – Квадратные Штаны».

– Занудство – это срать в штаны трехлетнему амбалу, – севшим голосом политкорректно высказываюсь я.

Голос сел от регулярных в последние два дня лекций о преимуществах дефекации по месту назначения, а именно – в горшок. Мишка тоже долгое время так думал, но что-то заставило его вернуться к младенческому способу, и это повергло нас в панику. Парень трех с половиной лет от роду, выражающийся силлогизмами и обыгрывающий в компьютер любого из взрослых, категорически отказывается признавать свой личный, персональный, любимый горшок.

Это не смешно!

Собрали консилиум. Как и положено, папа высказал абсурдную мысль, что, видимо, ребенок любит мыть задницу и таким способом добивается, чтобы мы ее мыли чаще. Мы потрясенно промолчали, а папа, багровея, кашлянул и стал искать другую версию.

Марина выдвинула два варианта:

а) съел чего-нибудь,

б) приснилось чего-нибудь.

Или горшок прищемил Мишке попу, и за это он его возненавидел.

Я похерила все версии и объявила, что этот паршивый ребенок просто сволочь и выкобенивается, чтобы попить моей кровушки. И я сейчас эту знаменитую задницу надеру от души… Меня удержали.

Два дня мы ходим хвостом за Мишкой с горшком и мотивируем его на все лады. Тому, кто добьется успеха и заставит принципиальную макаку спустить свое производство не в штаны, а в надлежащее место, обещан приз «Золотая какашка». Результат: Мишка вообще перестал что-либо выдавать и сидит с крайне сосредоточенным видом.

Я придумала блистательный вариант: не горшок, а унитаз!

После двухчасового надраивания соляной кислотой и хлорсодержащими средствами у нас проступили признаки явного отравления, но бликующий огнями, как родезийский бриллиант, унитаз у Мишки доверия не вызвал.

– Миша, папа купит тебе Спайдермена, – с плохо скрываемым раздражением сюсюкаем мы, вышагивая который километр в погоне за мечтой.

Мишка стоек, как партизан на допросе, и в глазах его презрение: наконец-то у него есть то, что нам так нужно, а он не отдает! Вот вам!

Но физиология упряма, она подводит бойца. В отчаянные минуты он бегает на пуантах и машет крыльями, как подстреленный:

– Нет! Нет! Я спать хочу! (Или есть, какая разница.)

Истерзанное двухдневной охотой за ночным золотом воображение прорывается в причудливых снах. На работе я вздрагиваю от звонков: Марина сообщает сводки каждые пятнадцать минут. Трепетное ожидание сменяется бессильным бешенством.

Начинаем карательную операцию.

Отключили мультики.

Мишка и ухом не ведет.

– Не пойдешь в Макдоналдс, – из последних сил дрожащим голосом угрожаю я.

На Мишкиной ухмыляющейся физиономии написано желание стать антиглобалистом и бойкотировать этот пошлый ресторан.

– Я потом сделаю. Завтра! – И точка.

Приходит папа с гостинцами. Мишкин наметанный глаз засекает большую бутылку «пепси-колы». Он изображает умильное лицо и очень убежденно произносит:

– Я сделал писи в горшок.

Я встаю в стойку. Так, попробуем сыграть на этом. Мысленно показываю кукиш и качаю головой.

Мишкины мысли заметались в поисках компромисса.

– Если я не выпью, у меня будут микробы, – изобретательный ум решил сыграть наверняка.

Папа заикнулся было насчет «подумаешь, дай ребенку стаканчик», но был тут же закопан в паркет. Это наш последний шанс, и упускать его нельзя.

Мишка пошел ва-банк и влез на стул, чтобы завладеть бутылкой, но был депортирован из кухни с ультиматумом: «Или горшок, или сиди без „Пепси“». Несколько минут принципы боролись с жаждой. Последние десять секунд перед капитуляцией, и…

– Я буду делать в горшок, – надо отдать ему должное, он проиграл достойно.

– Йес, йес! – взревела публика.

Под фанфары и кустарный рэп Миша торжественно опростался и выдал крошечного червячка. Но это была победа!

Мы бросали Мишку в воздух и взрывали петарды.

– Я уже стал большой, – гордо сообщил он брату из-под крана, пока его задницу омывали. – Я буду пить псиколу.

Большой стакан налит, вручен и выпит в торжественной обстановке. Мы вздохнули и расслабились. А как легко Мишкиной многострадальной заднице! Кто знает, когда и по какому поводу она будет получать в следующий раз?

Спасительный туалет

Сандрик находит любую лазейку, чтобы не готовить уроки.

Есть хочу, пить хочу, спать хочу, голова болит – классика жанра. Ну, и в туалете сидеть по полтора часа – альфа и омега любого приличного лоботряса. Но вчера он палку перегнул – я забеспокоилась и стукнула пару раз в дверь:

– Ты что там, утонул?!

– Мам! Дверь не открывается!!! – ликующе орет лоботряс.

Я приношу нож и пробую открыть снаружи, но замок заклинило намертво.

– Дато, – отрываю я папочку от застольной беседы, – там ребенок заперся, сделай что-нибудь.

Папочка дергает дверь.

– Не придуривайся, поверни защелку!

– Да я поворачиваю! А она все равно не открывается!