А также их родители

– Я взял стеклянную колбочку, – неохотно рассказывает взрыватель.

– Зачем я выписала этот набор! Дальше.

– Налил туда краски, – продолжает Мишка.

– Какой краски?

– Зеленой.

– Цвет я вижу! А где ты ее взял?!

– А что ты в кремы добавляешь, – потирая ухо, бурчит Мишка. – В холодильнике уже сколько времени стоит и портится!

– А почему она взорвалась-то? Что ты еще насыпал?

Экспериментатор молча приносит пустой пакетик.

– Разрыхлитель для теста, – недоуменно верчу я его в руках. – Не может быть!

Не знаю, может, еще что насыпал – не признается, но масса вспенилась, вытолкнула с хлопком пробку и, вырвавшись, распространилась по всей окрестности.

– Оно светиться должно в темноте, – упрямо утверждает Алхимик в ответ на уговоры бросить опыты без очков и перчаток.

А вчера он смешал клей и воду и сделал силикон.

Чтоб я сдох, если вру: получилась застывшая прозрачная желеобразная масса, из которой делают искусственные сиськи.

Мишка себе скрутил мячик, и тот отскакивает от пола.

Не верю глазам!

Трудовое воспитание

Тихое воскресное утро.

Намерена наслаждаться покоем и почитать. Возня в детской комнате могла бы составить идиллический фон – брательники обычно мутузят друг друга нежно, – но сейчас я слышу Мишкин рев. Потом младший пришел со вспухшим ухом и, горько рыдая, сообщил, что вот это вот – результат небратского поведения этого ужасного Сандро, зачем вы его вообще родили.

Я в праведном гневе собралась мстить за младшего сына и обнаружила Сандрика, залитого кровью из носа: Мишка любя долбанул его кулаком прямо в середину физиономии.

Он просто не предполагал, что могут быть такие сокрушительные итоги.

Помимо вспухшего уха, он получил люлей от всей семьи, а от мамы еще и горький, несправедливый попрек:

– В твоем возрасте Сандрик уже кормил всю семью! А ты, бездельник, что умеешь делать?! Иди в магазин и принеси муки для оладий!

Миша молча залился слезами, иллюстрируя тяжелое крепостное детство. В коротких штанцах (трогательные худые лодыжки), в растоптанных тапках (изверги-родители), в бедняцкой курточке (тоненькая шейка) он побрел по лестнице, держа в ладошке смятые деньги.

Я пошла вслед за ним, потому что домофон Мишка не осилит.

В магазине он стоял с таким мрачным видом, что было ясно: рот ему и ножом не откроешь.

Я с улицы подсказываю, что положить в пакет:

– Мишка, скажи еще – пачку макарон и хлеб!

Тетя Этери, лопаясь от смеха, взяла деньги и вернула сдачу. Мелочью.

Мелочь сразу изменила отношение к происходящему. Мишка с просветлевшим лицом посмотрел на ладошку и поспешно спрятал свои трофеи в карман.

Пакет с провизией сын нес на вытянутой руке – чтобы не волочился по ступенькам. Все пять этажей он не дал мне хоть немножко ему помочь, затащил, пыхтя, все на кухню и пошвырял прямо на пол:

– Я прынес!!!

Остаток утра юный кормилец посвятил рассматриванию монеток.

Боевое крещение свершилось.

Хватит ему, в самом деле, быть младенцем.

Я до сих пор жалею, что так и не стала биологом и не углубилась в тайны генетики. Возможно, я бы тогда лучше понимала, каким образом у одних и тех же родителей получаются такие разные дети!

Сандрик после школы пошел в супермаркет и купил папе в подарок пивные стаканы. Между прочим, деньги он сэкономил на школьных завтраках (и слеза умиления поползла по моим морщинам).

Этот золотой ребенок упаковал подарок в оберточную бумагу, нарисовал на листе А4 всякие «Хэппи бездэй ту ю!», наклеил рисунок на входную дверь, сфотографировал папин вход в квартиру и всеми способами устраивал праздник.

Тем временем Мишка сначала смотрел мультики, потом – трескал свой ужин, поиграл в «разорви бумажку на микроны» и после трудов праведных прилег на диванчик.

Папа, вернувшийся в лоно семьи, долго тискал Сандрика, приговаривая: «Есть, есть у меня наследник!», а потом озаботился младшим сыном.

Младший тем временем улизнул к компьютеру и бахал шарики в «Люксоре».

– Вот мой старший сын, – укоризненно начал папа, – поздравил меня с днем рождения. Он ждал меня столько времени, чтобы вручить свой подарок и сказать мне всякие хорошие слова! Он купил мне подарок на сэкономленные деньги! А в это время…

– …второй сын никак не может оторваться от компьютера, – мрачно продолжил папину мысль юный негодяй, продолжая клацать по клавиатуре.

Папа замер.

Потом согнулся пополам, упал на карачки и приполз к общественности, глотая воздух, как рыба.

Все Сандрикины труды померкли перед Мишкиным кривлянием: типичный популист.

Разве это справедливо?!

– Сандро похож на меня, – некорректно заметил Дато. – Я всегда был очень внимательным и воспитанным.

Из чего, видимо, следует, что Мишка-паразит – моя копия.

Нет, придется опять применять карательные меры.

Например, посылать этого бездельника выбрасывать мусор по вечерам. Одного.

Детство и какашки

– Сандро! – орет на весь дом Мишка. – Я придумал слоган для туалета: «Дерьмо на свободе!»

Я приношу дикие извинения за следующую главу, но от правды жизни деваться некуда.

Тема какашек в детстве почему-то стабильно востребована.