А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Другой известный деятель славянского движения А. В. Васильев также утверждал, что «“Россия и Европа” благословенный труд достойного продолжателя их (старших славянофилов. – А. Е.) дела Н. Я. Данилевского»[268].

Либеральные противники славянофильства в целом не оспаривали преемственности между идеями хомяковского кружка и учением Данилевского. Однако для них историософия «России и Европы» – плод «вырождения» (Вл. С. Соловьев) или «разложения» (П. Н. Милюков) славянофильства. Данилевского обвиняли в отказе от христианского универсализма в пользу национализма, политического макиавеллизма и обскурантистского отрицания западной культуры. «Изначальный эгоизм и исключительность – таков последний практический вывод из философии истории Данилевского»[269], – утверждал Милюков. По его же мнению, учение Данилевского «одним концом соприкасается с метафизическим абсолютизмом старого славянофильства, а на другом – переходит в пессимистический фатализм Леонтьева»[270].

Близкий к славянскому движению О. Ф. Миллер также утверждал, что отличие учения Данилевского от учения Хомякова и его друзей – не в целях, а в средствах их достижения. Непризнание автором «России и Европы» нравственной евангельской нормы в политике государства было, по мнению Миллера, ненужной поправкой к теории Хомякова, и «такая поправка в учении славянофилов является несомненным его коренным искажением»[271]. На Западе также доминировало мнение о Данилевском – продолжателе дела Хомякова. При этом наиболее авторитетный иностранный специалист по Данилевскому Р. Мак-Мастер утверждал, что в основе историософии «России и Европы» лежит философия Гегеля. Но и славянофилов считают учениками и последователями классиков германской философии. Так что «гегельянство» Данилевского могло быть заимствовано им опосредованно у своих русских предшественников (подробнее см.: Пивоваров Ю. С. Н. Я. Данилевский. Проблемы целостности этико-политических воззрений // Русская политическая мысль второй половины XIX в. М., 1989).

В некотором противоречии с указанными мнениями находится тот факт, что в своих историософских сочинениях Данилевский ссылается на Хомякова-мыслителя очень редко, а если и ссылается, то в основном на статьи по экклезиологии. Зато «Россия и Европа» полна стихотворных хомяковских цитат Стихотворные строки Алексея Степановича Данилевский поставил эпиграфом к трем главам своей книги: гл. VII «Гниет ли Запад?», гл. VIII «Различия в психическом строе», гл. XI «Европейничанье – болезнь русской жизни». По названию этих глав видно, что они одни из самых «славянофильских» в «России и Европе». Заканчивается книга Данилевского также стихотворной хомяковской цитатой. В общем, у Данилевского Хомяков-поэт значимей Хомякова-мыслителя.

В то же время сходство раннего славянофильства и учения Данилевского совершенно очевидно. Это и демократизм, точнее эгалитаризм, утверждение самобытности славянской и русской культуры, соединенное с критикой «гниющего Запада», вера в великое будущее соединенного славянства. При этом, по точному определению В. А. Францева, это единение мыслилось Хомяковым «как начало, так сказать, хоровое, предполагающее свободное общение самостоятельных личностей, физических и собирательных, следовательно – живое разнообразие в идеальном единстве»[272].

То же и Данилевский, по мнению которого политическое единство славянского мира должно реализоваться в виде федеративной империи, без жесткой обезличивающей централизации. Наконец, в последнем абзаце «России и Европы» Данилевский пишет о двух «потоках всемирной истории»: «один небесный божественный, через Иерусалим, Цареград достигает в незамутненной чистоте до Киева и Москвы, другой земной человеческий, в свою очередь дробящийся на два главные русла – культуры и политики, течет мимо Афин, Александрии, Рима – в страны Европы… На русской земле пробивается новый ключ; справедливо обеспечивающего народные массы общественно-экономического устройства. На равнинах славянства должны слиться оба эти потока в обширный водоем»[273]. Процитированный отрывок из «России и Европы» по своему смыслу весьма близок к известной исторической идее Хомякова, согласно которой, древние иудеи, византийцы, славяне – представители так называемого иранства, т. е. духовного начала. Начало натурально-бытийное, юридическое, названное Хомяковым «кушитством», представлено Римом, а затем Европой. Миссия славян в соединении обоих начал через одухотворение кушитского Запада.