А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

И. В. Киреевский воплощает свой идеал в художественной форме – в сказке «Опал» и повести «Остров». В последней «дана картина христианской цивилизации, где сохранились мудрость греческой патристики, гармония телесной и умственной деятельности, стремление к высшим наслаждениям духа, неприязнь к притворству и соперничеству»[1318]. Остров св. Георгия можно рассматривать и как воплощение духовного мира первых христиан, которым он открылся. В «Опале» в образе Звезды Нурредина проступают черты Нового Иерусалима. Кроме того, эти произведения об «островах», о том, что внешнее – зеркало внутреннего.

В художественных произведениях И. В. Киреевского Провидение посылает человеку судьбу по мысли его, оно не безразлично к человеку и имеет нравственно-воспитательный характер. Голый, заброшенный остров в океане в повести «Остров» – это воплощение внутреннего мира Наполеона и одновременно кара Провидения. Философ показывал, что наказание человека в нем самом, он может реально повлиять на ход истории, способствовать своим творчеством воплощению идеала или удалять его. «Мнимые законы разумной необходимости» – только «законы разумной возможности»[1319]. Мыслитель приводил пример из Библии: «От Египта до Обетованной земли израильский народ мог совершить в 40 дней то путешествие через пустыни аравийские, которое он совершал 40 лет только потому, что душа его удалялась от чистого стремления к Богу, его ведущему»[1320]. И. В. Киреевский сосредоточивал свое внимание на свободной воле человека, видя в ней тайну[1321]. Он считал, что люди утратили секрет укрепления воли, что воля родится втайне и воспитывается молчанием. Своеобразной является идея философа о том, что в жизни, в истории нет заранее уготованного плана, который неминуемо должен привести к трагической развязке: все зависит от выбора человечества и свободной воли каждого, Провидение может только карать за ложный выбор, дары же божественной благодати умножаются только по мере творческих трудов и усилий. Благодать никогда не стесняет свободы, но спасает только тех, кто готов принять спасение. И. В. Киреевский писал:

В иных случаях человеческого просвещения в самом деле заметны какие-то необходимые законы развития, в других, напротив, очевидна свобода духа и случайность сильной личности. При всяком неправильном уклонении от настоящего пути ум человеческий попадает точно под неизбежные периоды развития, так же как и болезнь физическая имеет необходимый ход.[1322]

А. С. Хомяков не отрицал наличия «высшего воспитательного руководства» в историческом процессе и в жизни отдельного человека, но считал, что нельзя искать какого-то соотношения между грехом и страданием, ибо мера греховности каждого безмерна. Бог не наказывает человека, не посылает страдания, но зло само себя наказывает по неотразимому закону логики. Бог не устраняет страдания, чтобы человек не впал в тупое довольство собой и миром. Мыслитель считал, что мировые законы – выражение воли Божьей, но не оковы.

Звезда Нурредина в сказке «Опал» – это его «остров», о котором царь даже не знал. Там он встретил Девицу Музыку Солнца в одежде из солнечных лучей, в венце из ярких звезд, опоясанную радугой[1323]. Прекрасные стихи в прозе прямо ассоциируются с библейским текстом: «жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна, и на голове ее венец из двенадцати звезд» (Откр. 12, 1). У Девицы Музыки выражение лица менялось в зависимости от чувств и мыслей Нурредина, который не мог различить, что изнутри сердца, а что извне ему слышится. Красота девушки – зеркало его собственного сердца, которое, пораженное голосом звезды своей, вдруг обрело и слух, и язык. Герой ощутил себя преображенным, и это тем более значимо, что сначала он был жестоким и беспощадным завоевателем.

Девица Музыка Солнца – воплощение Вечной Женственности, Музыка с душой и образом, София, творческое начало мира, «художница», по законам божественного ремесла строящая мир. София говорит о себе, что, когда Бог творил мир, «тогда я была при Нем художницею и была радостью всякий день, веселясь пред лицом Его во все время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими» (Притчи 8, 30, 31). Если по отношению к Богу София – пассивно зачинающее лоно, «зеркало славы Божией», то по отношению к миру это строительница, созидающая мир, как плотник или зодчий, складывающий дом, – образ обжитого и упорядоченного мира, огражденного стенами от безбрежных пространств хаоса. Если тварь отрывается от корня своего, то ее ждет неминуемая смерть.

Е. Н. Трубецкой обратил внимание на то, что и в русских сказках мудрость олицетворяется не мужским, а женским началом: