А я тебя нет

— Давайте попросим Кристину отказаться от этой идеи, — она устало потерла лоб ладонью. — Из всех пар гармонируют только они с Майком…

— И ты с Хитом.

Ну да…

— Не сказала бы.

Она метнула короткий взгляд через зал к бару. Хит все еще сидел там. Телефон исчез из его рук, а на его месте появился стакан с чем-то темным. Возвращаться за стол явно не входит в планы. Избавить всех от проблем и забрать их себе — типичный Хитклифф Ферреро.

Элли потянулась к полупустому бокалу, взяла его двумя пальцами и бездумно покачала. Остатки напитка раскрутились в воронку. Музыка вдруг оборвалась, по залу пронесся короткий шепоток, и это заставило вскинуть голову и осмотреться. Музыканты на маленькой сцене отложили инструменты: клавишник потянулся за бутылкой воды, гитарист и вовсе спрыгнул со сцены и двинулся к выходу в коридоры, барабанщик отложил палочки и с явным удовольствием потянулся. Что, уже все? Элли вдавила палец в кнопку мобильника, спрятанного под край тарелки, и посмотрела на время.

Семь. По расписанию — речи. Скоро и до долгожданного торта дойдет.

Но теперь-то шаферу придется вернуться за стол. Его выступление будет третьим: после папы и Майка. Или он собрался говорить прямо от бара?

Тем временем парнишка-басист взял со сцены один из микрофонов и, огибая весь зал вдоль стены, рысцой побежал к родительскому столу. Элли перевела взгляд на отца. Тот, заметив, что к нему идут, размашисто отер рот салфеткой, бросил ее возле тарелки и отодвинул стул. В создавшейся без музыки тишине ножки как-то особенно громко скрипнули по полу.

Звук, привлекающий внимание лучше, чем постукивание ножом по бокалу.

Папа тяжело навалился на стол и начал подниматься. Едва заметно покачнулся, но тут же взял контроль над координацией и выпрямился. Однако ладони от стола не отнял. Элли прикусила губу. Кажется, ему и правда уже нужен якорь. Повод оказался настолько значительным, что серьезного хирурга сорвало с тормозов и придется вызывать «трезвого водителя». Мама, наверное, в восторге.

И будто в доказательство этому Эдит Мейер устало прикрыла глаза рукой. Ну класс.

Музыкант, наконец, добрался до стола, протянул микрофон, и папа, придерживаясь одной рукой за край стола, перехватил его. Тут же по залу прокатился бьющий по ушам ультразвук. Элли поморщилась, гости сдавленно охнули. Один только папа криво ухмыльнулся.

— Извиняюсь… — он поднял микрофон, как политик, оставив его на уровне груди. — Эдит мне тут нашептала, что пора толкнуть речь. Не люблю я это дело… — слегка стеклянный взгляд пустился по залу.

На секунду повисла звенящая пауза.

— Но моя младшая дочурка вышла замуж! — провозгласил папа. — Так что придется высказаться, правда?

Он издал резкий смешок. Гости согласно загудели. Кристина за главным столом нацепила на лицо улыбку, но в глазах застыло желание убивать. Да уж. Элли снова посмотрела на маму — та поймала ее взгляд и с несчастным видом помассировала висок.

— Я написал речь на бумажке, но забыл ее в бардачке, — тем временем продолжил отец. — Придется выдумывать на ходу. Хм… Ладно…

И он снова замолчал. Сдвинув брови, уставился в стол, а гости замерли в ожидании. Похоже, это будет очень длинная речь. Но вот папа вскинул голову и повернулся к столу молодоженов.

— Майкл! — от громогласного возгласа задребезжали колонки.

Боже…

— Знай, — папа ткнул в новоиспеченного зятя пальцем. — Ты мне сначала вообще не понравился: какой-то заштатный клерк- финансист, ничего интересного…

Гости снова послушно захихикали. Майк согласно кивнул и улыбнулся. Что ему еще остается, бедняге?

— Но тут нужно добавить, что я вообще был настроен критически ко всем, кто подходил к моим девочкам, — папа брезгливо поморщился и тут же сам громко хохотнул.

Вряд ли это было в его записанной на бумажке речи.

— Честно говоря, Кристина смогла нас удивить! — продолжил папа. — Мы в семье как-то привыкли думать, что Элли выскочит замуж первой…

А эти слова заставили дернуться и во все глаза уставиться на говорящего. По залу снова прокатилась волна смешков, отец обвел гостей взглядом и хмыкнул.

— Вам смешно, но наша Элли когда-то и правда собиралась замуж. Ну и напугала она нас тогда!

Какого хрена он несет?!

— Ей было восемнадцать, и она запросто могла бы бросить все ради своего пацана-оборванца.

Сердце подскочило к горлу, тело примерзло к стулу. Некоторые гости повернулись на своих местах и уставились на нее, и кожу болезненно закололо.

— М-да… — отец, ничего не замечая, уставился куда-то в стену. — Пацан, кстати, был неподходящим, как я считал. Совсем не пара одной из моих красивых девочек, у которой могла появиться толпа перспективных поклонников.

Он помолчал секунду, пауза растянулась…

— Так что я его отшил.

Выстрел. В висок врезалась пуля, сердце будто перестало биться. Зал накрыло тяжелой, пульсирующей тишиной.

Что?

Что он сказал?!

— Да-а-а… отшил… — как в тумане протянул отец. — Надавил на мальчика, заставил бросить Элли, и он послушался.