8cf5dd0af9114105c680adb811826a57

Казалось, мужчина растерялся. И всерьёз задумался над ответом. Любопытно. Доусон напряглась, интуитивно чувствуя, что подцепила нужную ниточку. Теперь главное не переусердствовать, чтобы её не оборвать…

— Альбом для эскизов. В день нападения. На следующий день. Неделей позже, — осторожно продолжила девушка, внимательно наблюдая за реакцией Хэйдиза.

— Знаете, такой вопрос мне задавали лишь однажды, — собеседник усмехнулся. В его светлых, почти прозрачных, глазах впервые за всё время разговора отобразились отблески интереса. — Помощник шерифа. Тогдашний помощник тогдашнего шерифа.

Айзек Хеллер. Прихвостень Голда. Доусон поморщилась.

— И что же вы ответили?

— Один из могильщиков нашёл дорогой на вид альбом в кожаной обложке, больше похожий на дневник. Сколько дней после нападения прошло, не скажу. Не вспомню… Дня два-три… пять. Меньше недели, в любом случае. Сам я его видел мельком. Меня такие мелочи, как потерянные вещи, знаете ли, мало интересуют. Я велел отдать этот альбом мистеру Флаундеру. Но тут навестить бабулю пришла его дочь. И мой человек передал дневник ей. Мисс Флаундер, к слову, несказанно обрадовалась. Вещь вернулась к хозяйке. Это всё, что я могу сказать по данному поводу.

— Ариэль Флаундер? — Габриэла нахмурилась.

— Да. Ариэль Флаундер. Альбом нашли около их семейного склепа. Девчонка его забрала. А могильщику за находку ещё и вознаграждение отвалила.

Пазл складывался. Догадки Доусон о том, что Ариэль все эти годы промышляла шантажом, подтверждались. Столь важная улика долгое время была у неё в руках, но девушка молчала, предпочитая восстановлению справедливости обеспеченное будущее. Вопрос только в том, почему Голд не избавился от неё раньше? Учитывая его послужной список, ещё один труп погоды бы не сделал, но…

— Это всё, что вы хотели узнать, агент Доусон? — вклинился в размышления раздражающе вкрадчивый голос Хэйдиза. — Не хочу показаться невежливым, но я действительно тороплюсь.

Какие могут быть дела у хозяина кладбища в такое время и в такой день, Габби не имела ни малейшего представления, но спорить и настаивать на продолжении разговора желания не возникало.

Предупредив Хэйдиза не покидать город и при первом же звонке явиться в участок для дачи показаний, Габриэла раскрыла зонт и поспешила убраться с полуразрушенного крыльца.

Добравшись до машины, девушка обернулась: Хэйдиз, хлюпающие шаги которого она всё это время слышала позади себя, куда-то испарился. Тропинка была пуста.

— Чертовщина какая-то, — буркнула Габби, пробежавшись глазами по темневшим неподалёку могильным плитам.

Он и вправду будто сквозь землю провалился.

Нарушившая гнетущую кладбищенскую тишину трель её собственного мобильного заставила Габриэлу вздрогнуть.

Сойер.

— Умоляю, скажи, что у тебя хорошие новости, — вздохнула Доусон, поднеся телефон к уху.

— Не скажу, что новости хорошие, но тебе они в любом случае понравятся, — хмыкнула трубка голосом начальника. — Я выбил ордер на обыск особняка Голда.

— Что?! Но как?!

— Не вопи, Доусон. Если ничего обнаружить не удастся, то у нас с тобой на пару могут образоваться крупные проблемы, так что на…

— Я в десяти минутах от Мерлин-манора, — резким движением распахнув дверь со стороны водителя, Габби плюхнулась на сидение и швырнула на пол мокрый зонтик. — Поговорим на месте.

Сойер на том конце провода обречённо вздохнул и молча отключился.

— Мы обязаны хоть что-то найти, — пробормотала девушка в пустоту, с силой обхватывая руль обеими руками. — Мы должны.

Реджина и Генри

Сторибрук, Штат Мэн

Дом семьи Миллз

29 июля 2015. 19:23

Реджина захлопнула за собой дверь и отбросила в сторону сумочку. Сползая спиной по стене на пол, женщина как-то отстранёно подумала, что подобные истерики мэру города не к лицу.

Плевать. На всё плевать.

Обняв себя за колени, Реджина опустила голову и тихонько всхлипнула.

Послышались неуверенные шаги. В холле показался Генри. У него была настороженная мордашка, уши, казалось, торчали сильнее обычного, волосы с одного боку примяты, а на левой щеке выступал красный след. Должно быть, как обычно уснул за книгой.

— Мам, что случилось?

Он выглядел таким трогательно обеспокоенным, что Реджина не удержалась от повторного всхлипа. Но тут же, спохватившись, через силу улыбнулась:

— Ничего, малыш. Я просто устала.

— А почему ты тогда сидишь на полу? — сын нахмурился, недоверчиво посверкивая глазами.

— Потому что я устала, Генри.

Мальчик промолчал. В последний раз они виделись с матерью в обед, когда она забрала его с занятий и отвезла домой, накормив блинчиками с черникой из закусочной Бабули Лукас. И тогда она не была такой уставшей. Наоборот, уезжая в офис, она даже пару раз пошутила и обещала испечь вечером громадный яблочный пирог.

— Тебя кто-то обидел на работе?

Реджина отрицательно мотнула головой и вновь мягко улыбнулась, пытаясь усмирить рвущийся наружу поток слёз. Рассказывать сыну о приёме у доктора Бёрк неразумно, а объяснить своё нынешнее состояние, опустив этот пункт, нереально. Слишком сложная ситуация для детского восприятия.