6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

Неловко, стараясь меньше двигаться, Нил снял сапоги и вошел в просторную, светлую комнату. В воздухе висел странный запах мокрого дерева с привкусом лекарств. Девушка остановился у стола и вопросительно посмотрела на него.

- Что вас беспокоит?

Скривившись от боли, Нил стащил с плеч куртку и повернулся к ней спиной.

- Хм-м…

Покрытая местами засохшей, а местами все еще сочащейся кровью спина не смутила Жоа. За свою недолгую, но весьма богатую опытом работу ей приходилось видеть и обрабатывать раны пострашнее, чем эта.

- Присаживайтесь, – коротко приказала она, махнув рукой в сторону табурета, стоящего у окна. – Спиной к окну. Мне нужен свет. Посидите с минуту, пока я приготовлю антисептик.

Вытащив из огромного шкафа у стены несколько пузырьков, девушка взяла небольшой тазик и быстро приготовила раствор. Затем, воспользовавшись длинными деревянными щипцами, она выудила из другого тазика, стоящего на печке и наполненного кипятком, несколько металлических инструментов, после чего вернулась к пациенту. Осторожно смыв кровь такими легкими бережными движениями, что Нил почти не ощутил дискомфорта, она внимательно осмотрела царапины, попутно отметив еще нестарые шрамы явно от пулевых ранений.

“Видимо, бывший солдат. Сейчас таких везде много. Не стоит спрашивать об этом. В конце концов, если они его не беспокоят, это не мое дело, а ему наверняка не хочется вспоминать о том, когда и как это произошло”.

- Ничего страшного, хотя несколько царапин довольно глубокие, их придется зашивать. И, разумеется, всё чистить. Кое-где довольно крупные занозы, даже щепки. Будет больно.

- Ничего, – равнодушно отозвался Нил, – Потерплю. Делайте то, что считаете нужным.

- Где это вас так?

- Мы прокладываем железнодорожную ветку. Поскользнулся на насыпи, напарник выронил вязанку, вот и прилетело.

- Какую вязанку? – непонимающе переспросила Жоа, продолжая работу.

Щипчики и тампоны так и мелькали в ее ловких руках, сменяя друг друга с фантастической быстротой, хотя Жоа старалась действовать осторожно, чтобы ненароком не причинить еще большей боли, чем уже испытывал ее пациент.

- Шпалы. Две шпалы, связанные между собой, чтобы удобнее было нести.

- О-о… Понятно.

Она беседовала с ним так, словно впервые увидела его – ровно, вежливо, обо всем и ни о чем, как, вероятно, беседовала бы с любым другим, кто оказался бы на его месте. Их короткий разговор дал Нилу понять, что очаровательная медсестра снова не узнала его.

“В третий раз, – мысленно усмехнувшись, отметил он. – Неужели я так сильно изменился? Наверное, так и есть”.

- И часто у вас бывают такие… инциденты? – между тем продолжала расспрашивать Жоа, пытаясь выяснить к чему ей следует быть готовой в будущем.

- Нет, но случаются.

- А какие травмы бывают чаще всего?

Нил задумался.

- Даже и не знаю. Разные. Как правило, царапины и синяки, но бывают и ушибы, и вывихи, и переломы. И просто болезни. Часто от простуд.

- М-м… Неудивительно, раз вы так легко одеваетесь в такую погоду. Ну, вот и все! – объявила Жоа, откладывая последний тампон. – Сейчас сделаю перевязку и дам вам мазь. Повязку следует менять ежедневно и смазывать царапины и швы мазью. Можете делать это сами, а можете приезжать ко мне.

Поднявшись, Нил с улыбкой повернулся к девушке.

- Спасибо, мисс Дюваль.

Жоа озадаченно нахмурилась: она не помнила, чтобы называла свое имя.

- Мы знакомы? – наконец осторожно спросила она.

- Да. Мы встречались с вами дважды. Первый раз – в некоем замечательном месте под названием Сент-Джеймс в Чикаго, а второй раз – во Франции, в госпитале. Тогда вы тоже не узнали меня.

- О, Боже! – выдохнула Жоа, потрясенно вглядываясь в лицо своего первого пациента в Куинс-Пойнт. – Кардинал!

- Верно, – ухмыльнулся Нил. – Только здесь меня Кардиналом зовет только Штопор. Но, думаю, благодаря его усилиям скоро так меня будут называть все. Уж очень ему нравится это прозвище, – закончил Нил почти извиняющимся тоном.

- Невероятно! – Жоа все еще не могла прийти в себя. – Это просто невероятно!!! Как вы здесь оказались?

- О-о… – Нил чуть улыбнулся. – Ну вот это как раз вполне объяснимо и банально. После того, как война закончилась, нас скопом загрузили на пароходы и привезли назад в Америку, где как участникам войны объявили помилование, после чего отпустили на все четыре стороны. К сожалению, из тех, кто уезжал вместе со мной из Сент-Джеймс, вернулись только я и Штопор. Крест погиб.

- Да, я знаю, – перебила Жоа. – Он умер на руках Антуанет, – тихо пояснила она в ответ на его вопросительный взгляд. – Сочувствую. Ведь он был вашим другом, не так ли?

- Да, – также тихо и серьезно ответил Нил.

- Не знаю, как и за что он оказался в Сент-Джеймс, но мне кажется, что он не был плохим человеком. И Антуанет любила его. Она бы не любила его так сильно, если бы он был плохим. Антуанет тоже погибла. Когда госпиталь переезжал в другое место нас обстреляли с воздуха.

- Я знаю.

Теперь пришла очередь Жоа удивляться.

- Откуда?

- Я был на могиле Креста. Перед тем, как нас отправили домой. Они похоронены вместе.