6b15ad8a063dbf87117dd400b69144d1

Конечно же, это кредо преувеличенного индивидуализма было адресовано в основном высшим кругам Лондона. Это кредо было в высшей степени аристократичным, и его защищали чуть ли не научными методами, поскольку в определенной степени оно нашло подтверждение в дарвинизме. По мнению Дарвина, прогресс осуществляется благодаря выдающимся личностям: «соревнователям», как называют их ученые мужи, или «своевременным личностям», как предпочитают именовать их риторы. Основная масса людей существует лишь для того, чтобы создать как можно больше «соревнователей» и в итоге получить от них пользу. Всё это - довольно справедливо, но не затрагивает один ключевой вопрос. Бедняки в аристократической Англии слишком сильно деградировали, чтобы создавать «соревнователей»-гениев или вообще каких-либо «соревнователей», которые могли бы принести пользу человечеству. Из-за столь чрезмерного неравенства условий благородная душа пребывает в нищете, самый сильный незащищен. Но кредо Уайльда было крайне популярно у светской элиты благодаря своей односторонности, его провозглашали пророком отчасти потому, что он защищал заветные предрассудки землевладельческой олигархии.

Можно сделать вывод, что Оскару Уайльду грозила опасность из-за чрезмерной популярности и незаслуженной славы. Поистине, если бы вместо литературы и искусства он любил спорт, охоту и стрельбу, он мог бы стать отборнейшим представителем аристократической Англии.

Кроме собственных популярных качеств, Оскара нес к успеху мощный поток. Средний класс, или класс лавочников, который, по словам Мэтью Арнольда, «знает правила хорошего тона, но больше не знает ничего», Оскара ненавидел. Средний класс ненавидел и боялся Оскара: боялся из-за его интеллектуальной свободы и презрения к условностям, а ненавидел за его легкомысленное потворство своим слабостям и за то, что не находил у Оскара свои гнусные добродетели. "Punch" - характерное издание этого класса и воплощение всех английских предрассудков, "Punch" высмеивал Оскара то в стихах, то в прозе, каждую неделю. Под заголовком «Больше впечатлений» (автор - Оскуро Уайльдгус) я обнаружил вот что:

"Моя крошка гуслями засорена,

  Моей маленькой лиры фальшивит звук,

  И когда я лирически стенаю,

Слышу, как нетерпеливо критики зубами скрипят!

Но у меня есть «Впечатления». Это - великолепно!

  Лишь отпечатки слов, шарики оттенков

  На полотнах или в печати,

Люди превозносят, и думают, что понимают.

Коричневая клякса, желтый мазок,

  Ни рассказа, ни темы - получите!

  Впечатления! И вот что самое странное:

Бард - умный парень».

Немного позже появились такие строки:

"Моя вялая лилия, моя худосочная лилия,

  Моя длинная лилия - любовь моя, пусть ухмыляются люди,

Пусть говорят, что я мягкотел и глуп невероятно.

Какое мне дело до их слов, если ты мне еще шепчешь.

  О чем тревожиться мне, пока ты улыбаешься? Что мне до их шпилек!

  Пока ты улыбаешься, пока ты шепчешь.

    И этот нежный цветок сгниет!

  Я поливал тебя хлорадином, слезами досады,

  Пересадил тебя в плесень погоста,

    Перевернул, посадил глубоко

  В грубый алый вазон, который слаще греха.

    Я купил его вчера за полпенни!».

Курсив - мой, но то, что они хотели сказать, всегда было понятно. Правда, этот постоянный ветер ненависти, дувший в лицо Уайльду, лишь ускорял его развитие, а не препятствовал ему. Сильных людей формирует противодействие, они летят наперекор ветру, как воздушные змеи.

ГЛАВА VII— РЕПУТАЦИЯ И СТОРОННИКИ ОСКАРА

«Поверь, дитя мое, все несчастья джентльмена проистекают из того, что он учился в закрытой школе...»

Филдинг

В Англии успех - растение, которое растет медленно. Светское общество живо откликается на политический талант, открыто и чувствительно к таланту зарабатывания денег, но гениальность презирает, а талант блестящего собеседника ценит едва ли выше, чем трюки акробата. Люди упрямы и неповоротливы, более склонны доверять балансу банковского счета, чем мозгам, и превосходству острого ума уступают неохотно. Дорога к власти и влиянию в Англии усеяна ямами и слишком трудна для того, кому не могут помочь деньги или родовитость. Естественное неравенство людей, которое следовало бы смягчать с помощью законодательства или обычаев, повсеместно укрепляется и увеличивается тысячами изживших себя социальных ограничений. Даже в высшем обществе, где царит определенная расслабленная фамильярность, есть еще более избранный круг, на вершину можно попасть только по праву наследования.