6928f3a28d6b44bf95a792edd2659720

Со временем его прикосновения стали все чаще и откровеннее. Он не торопился, но намеренья были очевидны. Честно сказать, на фоне неизбежного цветения и более чем вероятной смерти, я почти не беспокоился касательно этих поползновений, просто несколько отрешенно гадал: успеет он меня попользовать или я помру раньше? Даже немного любопытно было: как этот сдержанный мужчина поведет себя на ложе? Опыт мужской любви у меня уже был, правда, весьма скромный, но излишних тревог я не испытывал.

— Тебя что-то беспокоит, Ло? — спросил Фьод как-то за завтраком. — Ты всегда можешь мне рассказать, я постараюсь помочь, что бы это ни было.

Мне тогда показалось на миг, что лучшим решением будет поделиться с ним… всем. Но я не смог. Опыт всех предыдущих поколений просто вопил о том, что этого делать нельзя, и я струсил, пробормотал: «нет, все нормально»

Фьод медленно кивнул, не отрывая от меня внимательного взгляда и произнес:

— Хорошо. Пусть так. Я хотел спросить… сегодня вечером ты придешь ко мне, как обычно, ведь так?

— Да, конечно, — ответил я, удивленный вопросом.

— Я бы хотел, чтобы ты задержался чуть дольше, чем всегда. До утра.

Это не было вопросом, но я все равно кивнул, подтверждая, что понял.

— Знаешь, Ло, — проговорил Фьод задумчиво, — мне иногда кажется, что ты либо не понимаешь моих намеков, в силу некоторой… м-м-м… наивности. Либо виртуозно их игнорируешь, по причине неприятия самой идеи в них содержащейся. Хотелось бы прояснить твою позицию.

— Э…

Я покраснел, так как не был готов об этом говорить. Делать — пожалуйста, но обсуждать?

— Ни то, ни другое, пожалуй, — пробормотал я, Фьод удивленно приподнял брови, и я продолжил, — скорее: жду более конкретных действий.

— А! Ну, приглашение провести со мной ночь достаточно конкретное для тебя? — уточнил Фьод с легкой усмешкой.

— Очень… недвусмысленно.

— И? На предложение полагается отвечать, а то с тебя станется решить, что это приказ и припереться ко мне с кислой рожей и без никакого положительного настроя.

— Постараюсь прийти с некислой рожей, — улыбнулся я, Фьод тоже улыбнулся:

— Тогда я тебя жду.

Заброшенная на несколько дней осина едва меня узнала, когда я забежал к ней на пару минут — проведать. Слишком молодая для того, чтобы обладать крепкой памятью. Плохо! Весь остаток дня я размышлял — какие заклинания можно применить, чтобы она не спрашивала каждый раз, кто я? Может, обратиться к местному лешему? Правда, я его еще ни разу не встречал, может, он не склонен к общению, но попробовать стоит…

Вечер наступил незаметно и я, погруженный в мысли об осине, чуть не забыл про предложение Фьода. Хорошо, что опамятовался, вернулся с полдороги и проделал нехитрые гигиенические процедуры.

Фьод посадил меня рядышком, налил вина наравне с собой и повел неспешную беседу. Ни капли нетерпения. Признаюсь, несмотря на слова о полном спокойствии, я все-таки немного нервничал. Не знаю, почуял ли это Фьод, во всяком случае, чем сильнее темнело за окном, тем увереннее я себя ощущал, расслабленный негромким голосом и мягкой улыбкой собеседника. К самому главному мы подошли как-то незаметно и естественно. Фьод, наверное, был гораздо опытнее меня, так как от той ночи у меня остались самые приятные воспоминания.

Цветение настигло меня внезапно. Хотя я к нему уже давно готовился, все равно пропустил первый симптом — заболела грудь. А я, глупец, решил, что где-то простыл и просто завернулся в теплый платок, который одолжил у кухарки. Обещал, что верну постиранным. Ночью боль стала едва выносимой, и я понял — это не прострел. Это оно. Цветение.

Фьод еще утром отбыл по каким-то своим делам, что было весьма кстати. Я торопливо пошагал к спасительной осине. Неизвестно, сколько у меня еще времени до того момента, как цветок прорвет мою плоть, вывернув наружу ребра. Уж тогда-то я точно никуда не смогу идти!

Дальше мои воспоминания становятся обрывочными. Разум не справлялся с изматывающей болью и скатывался в странное бесчувствие. Это не было потерей сознания в полном смысле сего понятия — ведь я двигался, шагал к своей цели, но что происходило вокруг меня — почти не осознавал. Помню, как меня дергали за руку. Помню, как я вырывался, холодея при мысли, что могу не дойти. А потом к моему лбу прижалось что-то прохладное, и боль съежилась, отступила, а через пару мгновений и вовсе ушла. Рядом со мной стоял невесть откуда взявшийся Фьод и деловито рассматривал мою покрасневшую грудь.

— Ло, ты совсем у меня дурной! — с укором произнес он. — Куда тебя несет-то?

— Ты не понимаешь, мне нужно! — не очень внятно сообщил я.

— Все я понимаю. Ло, у тебя же здесь нет родового древа, так чего ты в лес ломишься?

Несколько минут я молча глядел на Фьода, пытаясь осознать тот факт, что он прекрасно осведомлен о том, кто я.

— Осинка там, — наконец проблеял я в ответ, — она обещала помочь…

— Ой, да эти осинки туповатые! Сегодня пообещали, завтра уже все забыли. Давай, милый, пойдем со мной, я смогу провести тебя через цветение.