690c5e1d9bcc44b99cc4bb87c9b30581

Оказалось — всё до ужаса просто. Не успел я отчалить от Японских островов, лихой джигит Гунзо Чихайя, оседлав верного скакуна 401-ю, рванул на свидание с красной девицей Ямато. При всём при том наш паренёк проявил просто не рыцарскую настойчивость, последовательно загоняя не желавшую его видеть красавицу в угол. На данный текущий момент отступать Ямато было уже практически некуда, и по этому поводу девушка переживала приступ паники и пыталась решить — следует ли ей научиться, наконец, летать или приголубить настырного ухажёра из орудий ГК? Судя по всему, стрелка медленно, но верно склонялась к использованию пушек. Потратив полчаса субъективного времени (хорошая всё-таки штука — виртуалка), кое-как успокоил красавицу и даже попытался выяснить причины паники. Оказалось, она просто боится с ним встретиться! Боится, что не нужна и нелюбима, как я понял (бедный парень — кроме цундере-крейсера на его голову ещё и кудере-суперлинкор обрушится в ближайшем будущем). Ещё один сеанс успокаивающей терапии (ох, вы видели истерящий линкор? Я вот видел), и подозрительно хлюпающая носом девушка согласилась-таки сначала выслушать, что ей хотят сказать, а потом уже… что будет «потом» я ради своего душевного спокойствия выяснять не стал. Ещё раз заверив Ямато, что ничего «такого» никому не говорил, я поспешил откланяться.

Только вышел из сети, встретился с офигевшим взглядом Толика. Спросить, что его так потрясло не успел — в бойницу боевой рубки кто-то вежливо постучал! Постучал прямо в окно, мать-перемать, крейсера, лежащего на дне Финского залива! Я протёр глаза и потрясённо уставился в бронестекло, оттуда на меня уставился кто-то в гидрокостюме и приветственно помахал рукой.

— Твою дивизию, — потрясённо протянул Толик, — совсем люди озверели, даже на дне от них покоя нет…

Комментарий к Перед бурей 1.* – Обычно вспоминают Архангельск, но, думаю, Марат больше подходит хотя бы потому, что Архангельск ходил под советским флагом всего несколько лет, а потом был отдан Англии назад.

Итак, здравствуйте ошибки. Горыныч куда-то пропал уже неделю как, Николь грызет гранит науки (приятного аппетита)), так что будем пока выкручиваться сами.

Горыныч вернулся и попинал текст, отбивая почки, листики и прочие цветочки ошибкам, чтобы им неповадно было появляться где не попадя.

GORynytch

Я вернулась. Теперь я снова с вами :D

Проверила главу, пойду дальше гранит науки грызть, а может и дальше проверять буду:3

Николь19к

====== Интерлюдия (А в это время) ======

Зов. Голос, зовущий, умоляющий и приказывающий вернуться в море, в Бездну, во тьму забвения. Все канмусу слышат этот Голос, но никто не понимает, что он значит… никто… или почти никто.

Кага очередной раз проснулась в холодном поту. Опять этот сон. Нет, не сон — опять кошмар, и самое страшное в том, что она знает точно: тёмные видения, приходящие по ночам, не вымысел — это её прошлое. Девушка зябко повела плечами и обхватила себя руками. Многие канмусу помнят гибель «своих» кораблей, мало кто в этом сознаётся, но если умеешь видеть, то поймёшь. Впрочем, некоторые даже и не скрывают этого. Кага вспомнила ненавидящий взгляд Невады, направленный на флаг США, и вздохнула. Счастливые, они помнят только это. Сколько можно ещё держать в себе ту жуткую тайну, что мучает ночами уже который месяц? А имеет ли она право рассказать о ней? Ведь пока об Истине знает только она, другие девочки не будут мучиться при принятии решений, не будут всматриваться в лица Глубинных, страшась увидеть в них знакомые черты. Кага зажмурилась и помотала головой. Нет, нельзя говорить, но как же это больно, вот так страдать в одиночестве.

Впрочем, в последнее время стало намного легче. Коля, Коленька, Николай — вот кто заполнил ледяную пустоту в сердце. Он и Акаги — самые родные люди. Одно их присутствие способно отодвинуть ту пелену отчаянья, что подкатывает время от времени. Отодвинуть, но не развеять. А ночами приходят кошмары, сны, наполненные болью, безнадёжностью и желанием вернуться. Приходят и мучают, терзают до тех пор, пока не проснёшься с бешено бьющимся сердцем и криком, рвущимся из груди. Кага научилась жить с этим, научилась не будить соседей по дому своими криками по ночам, вот и сейчас сдержалась. Слава богам, снова справилась, не зашлась в надрывном крике, не перебудила всех вокруг, а особенно Его. Девушка перевела дух и украдкой посмотрела на кровать. Акаги, подруга, сестра и соперница в любви. До сих пор непривычно и дико вспомнить, как они делили любимого мужчину. Воспоминания вызвали лёгкую улыбку, тут же, впрочем, пропавшую. Да уж, поделили. Вот он, лежит между ней и Акаги, дорогой и нежно любимый, лежит и… внимательно и очень серьёзно смотрит в лицо.

— Знаешь, дорогая, у меня закрадываются смутные подозрения, переходящие в железобетонную уверенность, — слова были сказаны как бы в шутку, но вот глаза парня были абсолютно серьёзны.

— Ой, ты не спишь? Я тебя разбудила? Прости-прости, мне просто плохой сон приснился…