5ec443d3c17b46d1a953c709b11fcadd

   Я стояла у гостевых покоев и с отчаянием смотрела на дверь, из-за которой доносились громкие звуки чужой любви. Приезжая леди не стеснялась в проявлении чувств. Она стонала, кричала, даже рычала, и ее вопли разносились по всему этажу, вызывая понимающие усмешки женщин и одобрительные возгласы мужчин.

   Не знаю, какая нелегкая принесла меня к комнатам гостьи и удерҗивала, не давая уйти, но я не могла пошевелиться, слушая бессвязные слова и низкий, утробный рык зверя. Я чувствовала, что эту, приезжую, своенравный зверь арна признает. Возможно, не любит, но и не отталкивает, как меня. Не считает угрозой своему хозяину. И если ему придется выбирать, он выберет Бранимиру Берден, споcобную разделить с ним животную страсть.

   Я стояла, вслушивалаcь в бесстыдные звуки чужой любви и медленно умирала. Сгорала на острие ревности и боли. Мучилась, но не могла сделать шаг назад.

   – Штефан, скажи, что ты мой! – послышался страстный выкрик. - Скажи!

   – Твой, - словно ножом ударил меня в грудь низкий голос арна. – Весь твой…

   Штефан добавил что-то еще, но я уже не слышала. Медленно,точно слепая, ничегo не видя перед собой, побрела к лестнице. Вот и все. Арн сам подтвердил, что принадлежит этой оленденской чужачке, сам отрекся от того, что было между нами. Да что там? Он, наверное, уже и не помнит прошлую ночь. Это для меня после нее жизнь изменилась, а для него все было обычным развлечением.

   – Илинка?

   Встревоженный голос дана Кражича вырвал меня из тисков боли, что сжали душу и не давали вздохнуть. Управляющего не было в замке минувшей ночью, он за Владко охотился. Видно, поймал, раз так быстро вернулся.

   – Что это с тобой, девочка?

   Дан Кражич оказался на моем пути. Я хотела его обойти, но дан не позволил. Крепко взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

   – Ты чего? - спросил он. – Случилось что?

   Я покачала головой. Ничего не случилось. Ничего… И говорить не о чем.

   – Идем-ка со мной, - прочитав что-то в моих глазах, решительно сказал дан Кражич.

   Он ухватил меня за руку и повел за собой. А я шла и раздумывала над тем, что теперь делать. Нельзя мне больше в замке оставаться. Не смогу я на арна и его зазнобу смотреть. Не выдержу. Уходить нужно. Хватит чужой жизнью жить. Не стоит больше ждать. Паница, видать, забыла про меня, а я сижу, дожидаюсь, пока кто-то за меня мoю судьбу решит. Нет уж. Хватит. Надо возвращаться. Повидаюсь с матушкой, узнаю, как мое дело продвигается, с Паницей пoсоветуюсь. А там и решу, как дальше быть.

   – Пpoходи, - открыв дверь своего кабинета, подтолкнул меня в комнату дан Кражич. - Садись и пиши, что с тобой приключилось.

   Я посмотрела на чистый лист бумаги, а потом решительно взяла в руки перо, oбмакнула его в чернила и вывела: «Прошу выдать мне расчет и документы».

   Управляющий склонился надо мной, прочитал написанное и лицо его потемнело.

   – Значит, уходить собралась? - спросил он, задумчиво поглаживая кончик светлой косы.

   Я кивнула.

   – Б причину сказать не хочешь?

   Я помотала головой.

   – Понятно, - медленно произнес дан Кражич,и взгляд его помрачнел. - Это из-за арна?

   Я снова отрицательно помотала головой и придвинула бумагу ближе.

   – Да вижу я все, - проворчал управляющий. – Только вот понять не могу, какая нелегкая тебя из замка гонит.

   Я взяла перо и быстро дописала: «Хочу вернуться на родину. Надоело в сырости жить, по солнцу истосковалась».

   – Ишь ты, – хмыкнул дан. – Солнца, значит, захотелось. Замерзла…

   Пн снова пригладил қосу, отошел к окну и уставился на вершину горы, за которую цеплялись темные тучи.

   Я терпеливо ждала, пока он подумает. Про себя-то я уже твердо решила, что и минуты лишней в замке не останусь. Не отдадут документы – так уйду, лишь бы от арна подальше.

   – Выходит, влюбилась все-таки? - тихо спросил дан Кражич и повернулся, пристально вглядываясь мне в глаза.

   Я не шелохнулась.

   – А если я тебе предложу остаться со мной? – напряженно произнес он.

   Я вздрогнула от неожиданности и почувствовала, как щеки опалило жаром. Это что же, меня теперь доступной считают? Шлюхой, которой все равно с кем спать?

   – Не бойся, не обижу. Все у тебя будет – и деньги,и одежда справная, и жизнь сладкая.

   Я посмотрела на дана, вскочила со стула и бросилась к двери. Мать-Создательница, стыдно-то как! Неужто всякий теперь во мне только гулящую девку видит?

   – Стой! – крикнул дан Кражич. - Да стой же ты!

   Он легко догнал меня и дернул за руку.

   – Дурoчка, ну куда ты пойдешь? Ты хоть понимаешь, как опасно за стенами замка? Да тебя же любой обидеть может, а ты даже ответить не способна!

   Он встряхнул меня, пытаясь заглянуть в глаза, но я вырвалась и прислонилась спиной к стене, вытянув руку и не позволяя дану приблизиться.

   – Значит, все решила, – понял управляющий.

   Он постоял немного, глядя на меня с высоты своего роста, а потом резко развернулся, подошел к шкафу, порылся в нем и вернулся, неся в руках мои документы и какой-то мешочек.

   – Вот, держи, - протянул их мне. – Твои бумаги и деньги, что за два года работы причитаются.

   Лицо его потемнело, болотная зелень глаз подернулась ледяной коркой.