5ec443d3c17b46d1a953c709b11fcadd

   Я окинула взглядом мрачное помещение и поежилась. Да, очень похоже на тюрьму. Вон и крюки в стены вбитые,и цепи на них ржавые. На мгновение мне даже показалось, что я слышу звон кандалов.

   «Ох и богатое у тебя воображение, Илинка!» – шикнула на себя, поправила на плечах теплый платок и решительно направилась к коробам с картошкой.

   Работы предстояло много. Нужно было перебрать клубни, рассoртировать на крупные и мелкие, удалить загнившие, а годные переложить в сухие короба. В общем,только успевай поворачиваться.

   Я вздохнула и выдвинула первый ящик. Картофель в нем был чуть сморщенным, но без глазков. Как и во втором. И в третьем. Вроде, и весна на дворе, а в подвале температура такая, что овощи свежими лежат, не портятся. И сырости нет, что странно. Снаружи бесконечные дожди, а тут сухо.

   «Предки наши не дураки были, - вспомнились мне слова Микошки. - Знали, на каком месте замок строить. Видишь, кaкое у него основание? Во-о-от! Гора. Скала неподвижная. А еще, говорят, первые арны кровью своей место это заговорили, чтобы непоколебимо дом их стоял до скончания веков».

   Я сортировала картофель, а мысли бродили, где им вздумается. От прошлого замка к настоящему перешли, а там и к хозяину Белвиля свернули. Было в арне что-то такое, отчего внутри и страшно, и одновременно щекотно делалось. И хотелось в глаза его, не отрываясь, смотреть. И лицо разглядывать. Вот, вроде и не красавец писаный,и черты резкие,и от канонов имперских далек, а столько в нем силы нечеловеческой скрыто, что невольно дух захватывает. Граф напоминал мне вирош – обережный орнамент с потайными знаками внутри. О нем мало кто знал, а меня Паница научила, показала , как на изнанке судьбы тонкие нити оберега вплести и от чужих взглядов скрыть. Вот бы попробовать арну такой вышить! Давно у меня подобных желаний не возникало, а тут прям как в сердце толкнуло, и фрагменты вироша перед глазами возникли.

   Я так задумалась, что не заметила, как выронила из рук клубень. Наклонилась, чтобы поднять его, да так и застыла, заслышав какой-то звук. Тиxий, медленный, с небольшими промежутками, будто чье-то сердце стучит. Тук-тук… Тук-тук… У меня от страха мороз по коже прошел. Что за лиховщина? Я поднялась с перевернутого ящика, на котором сидела, и уставилась в темноту. Стук не умолкал. Он становился то громче,то тише, бился в такт моему собственному сердцу, въедался в мозг своей неотвратимостью, гулом заполнял все пространство вокруг. Мне показалось, что даже стены ему в такт вибрируют.

   «Мать-Создательница! Неужто тут души неупокоенные остались?».

   Не успела я так подумать, как в подвале наступила тишина. Будто и не было ничего. И как я не прислушивалась, никаких подозрительных звуков больше не услышала.

   А время шло. И картошки ещё шесть ящиков осталось. Не успею перебрать – ни мне, ни Златке не поздоровится!

   Я отвела со лба выбившиеся из косы волосы, решительно придвинула очередной короб и ухватила большой, покрытый глазками клубень. И пусть себе любoпытство страдает, не буду я думать о том, откуда этот звук взялся. Не буду – и все! Мне и без того забот хватает.

   – Эй, убогая, ты там? - послышался сверху высокий голос Минки.

   Интересно, чего она здесь забыла? Минка была второй горңичной, убиралась на хозяйском этаже,и с нами, простыми служанками, никогда не разговаривала. Не считала достойными своего общества.

   Я оторвалась oт работы и посмотрела на лестницу. На верхних ступеньках появились хорошенькие туфельки на каблучках, подол синей юбки и кокетливо выглядывающая из-под нее вышитая кайма рубахи. Минка, в отличие от нас, чернорабочих, всегда была щеголихой. В любовниках у нее сам начальник стражи ходил, вот она и форсила.

   – О чем с тобой хозяин разговаривал?

   Минка спустилась на несколько ступеней, и я смогла увидеть ее лицо.

   — Ну? – притопнула она ногой.

   Я развела руками.

   — Не прикидывайся! Когда надо, ты все, что угодно, объяснить можешь, – не отставала Минка.

   Я равнодушно пожала плечами и взялась за очередной клубень.

   – Чего рожу отворачиваешь? Я тебя насквозь вижу! – разозлилась горничная. – Хочешь из грязи выбраться? Решила к хозяину в постель залезть? Так вот, запомни : не бывать этому! Он моим будет. И только попробуй мне дорогу перейти! Уничтожу.