- …почему этот поганый говнюк тебя вылечил, и у тебя делалось такое странное лицо, а теперь нас вызвал Дамблдор, и мы сидим тут кучкой, как моллюски на камешке, и ни хера не делаем, и Снейпа тоже вызвал, хотя мы эту падлу даже не трогали, а сейчас ты говоришь, что что-то знаешь… Что это за хуета, Лунатик?
Лили затаила дыхание. Шорох шагов стих – тот, кто расхаживал по комнате, остановился, а затем по ту сторону книжного шкафа раздался негромкий голос Джеймса:
- Лунатик? Все будет хорошо. Если ты вдруг что-то выяснил, то можешь нам рассказать.
- Я знаю, - в тишине слышалось дыхание Ремуса. - Знаю. - Вдох. Выдох. Еще; и еще… - Снейп… он донес властям… о трех незарегистрированных анимагах.
Питер тоненько ахнул. У Лили глаза на лоб полезли.
- Этот ебаный говнюк… - начал было Сириус.
- О Мерлин, - промолвил Джеймс. - Лунатик, но откуда ты… Это он тебе сказал, да?
- Да, - хрипло признался Ремус.
- Заебись… И ты молчал?! - практически взревел Сириус. - Ты все знал и ничего, блядь, не сказал?!
- А если б я рассказал, то что дальше? О, я прекрасно знаю – как-никак, шесть лет это наблюдал, точнее, пять с половиной, но это неважно – вы бы стали за ним охотиться, а потом совершили что-нибудь ужасное, точь-в-точь как в прошлый раз, когда он хотел, чтобы нас отчислили! Потому что, разумеется, это же жуткое преступление, за которое нужно сразу убивать!
Слова хлынули из него потоком, лились в ошеломленную тишину; голос Ремуса дрожал и срывался – от ярости, от беспомощности, но он явно не боялся, а просто вываливал все, что давно наболело. У Лили закружилась голова… отчисление? Убийство? О чем это он?
- Я ведь уже извинился, - прорычал Сириус.
- Лунатик, - попытался вмешаться Джеймс, но Ремус не дал себя перебить. А судя по звенящему от напряжения голосу, возможно, и вообще ничего не услышал.
- Ты извинился передо мной, не перед Снейпом, и ты так и не понял, так до сих пор и не понимаешь, за что тебе следовало просить прощения! Ты отправил Снейпа в пасть к оборотню…
Чтобы не вскрикнуть, Лили зажала себе рот – той рукой, в которой не было палочки.
- …ко мне в пасть, и ты так и не понимаешь, что это значит!
- Сдохший на хуй Пожиратель – вот что это значит! Не спаси Сохатый его поганую шкуру, их тут стало бы на одного меньше! - голос Сириуса был пугающе мрачным. Сердце у Лили колотилось как безумное.
- Но это же убийство, Бродяга, - Джеймс говорил встревоженно, но тихо, и Лили подумала: “Слава Богу, ты хоть это понимаешь…” - Мы ведь уже обсуждали…
- Ага, только вы так ни хера и не поняли. Ты живешь в таком радужном мире, Сохатый, – мы друзья, дай пять, все стало хорошо опять… Вот только хуя с два это так! Пожиратели пиздец как реальны, и они хотят убивать людей, людей, которые ни в чем не виноваты. Убей Пожирателя – спасешь невинного, вот как устроен мир! Вот что такое война – а она приближается, я точно знаю, даже если вы все в нее и не верите.
- Но не убивать же нам их теперь, - возразил Джеймс, и как же Лили была ему благодарна за то, что хоть он это видит. - Только когда нам совсем не оставят выбора…
- А когда нам его не оставят? Кого должны убить Снейп и эти его дерьмовые извращенцы? Может быть, Эванс? Кажется, ее судьба тебя заботит…
- Если ты хочешь стать убийцей и чудовищем, - у Ремуса дрожал голос, - это твой выбор, если я – или Джеймс, или Питер – если кто-то из нас захочет это сделать, то это его решение и его выбор, но мне-то ты его не дал! Ты использовал меня, едва не превратил в чудовище, сделал меня своим орудием, но орудие ли или чудовище – я все равно не человек! Ты понимаешь, что это значит? У меня нет выбора, когда я такой! Я бы все за него отдал, все, что только можно! Ты должен был меня остановить – я был не в себе, не мог себя контролировать – а вместо этого ты натравил меня на другого человека! Я думал, что могу на вас положиться, что вы не дадите мне ни на кого напасть, что если я не могу доверять себе – а я знаю, что не могу, – то уж вам-то троим доверять точно можно!
На комнату свалилась тишина, гнетущая до осязаемости. Лили чувствовала, как слезы ползут по щекам, оставляя влажные дорожки. Вот откуда Ремус знал, как это горько – когда тебя предает человек, которому ты верил как себе.
Все молчали, только слышалось тяжелое дыхание Ремуса. Лили по-прежнему зажимала рот рукой, чтобы не издать ни звука.
Как она могла все это пропустить? Ничего, совершенно ничего не заметить?
Запросто, если даже не пытаться вглядываться.
…Есть в этом Люпине что-то странное. Куда это он то и дело пропадает?
Он болеет. Говорят, он болеет.
Что, каждое полнолуние?
Слышала я ту твою теорию… Какой же ты неблагодарный. Я знаю, что случилось той ночью. Ты полез в туннель под Гремучей ивой, и Джеймс Поттер спас тебя от того, что сидит там внизу…
Какой же ты неблагодарный…
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное