4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

— Не совсем, — возразил Диего. — Искусство переговоров не заключается в том, чтобы безропотно подчиняться требованиям оппонента. Мы изучаем весь список и пытаемся найти среди пунктов те, с которыми можем согласиться. Аверленд, безусловно, понимает, что весь перечень требований просто невыполним. Но нам необходимо убедить радикально настроенных сенаторов в добром отношении севера, иначе у нас не будет единодушия в переговорах. И ты должна мне в этом помочь. Очаруй Эстебана. Улыбайся, говори комплименты его жене, отметь его решительность и верность стране. Однако не забудь упомянуть о лояльности к нам своего дядюшки и о силе его влияния на аверлендского короля.

— Но… это же не так, — смутилась я. — Я понятия не имею, насколько лоялен к Саллиде дядюшка Эван. Я знаю, что отец благоволил к южанам, однако…

— Неважно, что там происходит на самом деле. Важно то, как воспримет это дон Эстебан. С твоим дядюшкой мы поработаем отдельно. Когда будешь писать ему следующее письмо, впишешь несколько абзацев, которые я тебе подскажу.

— Но… это… — я даже остановилась, ошарашенно глядя на мужа, — самые настоящие интриги! Я не стану манипулировать чувствами своего дядюшки…

— Станешь, дорогая, — Диего чуть крепче сжал мой локоть. — Помни, что ты теперь моя жена и должна быть верна семье Адальяро. Помни также и то, что я забочусь о стране и хочу предотвратить распространение войны на полуостров. Или ты хочешь, чтобы нас завоевали халлиссийцы?

Я промолчала. Увы, я была слишком далека от политики и интриг, чтобы понимать, чью сторону мне следует занять. Может быть, поговорить об этом с Джаем?

— Милая, — Диего остановился и приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Ведь я уступаю тебе во многом. Уступи и ты мне. Пожалуйста… будь мне поддержкой.

— Хорошо, дорогой, — когда муж смотрел так проникновенно, у меня не было сил отказать ему. Иногда казалось, что во взгляде его глубоких черных глаз проскальзывает нечто большее, чем просто желание сломить меня.

Диего не улыбнулся, но склонился к моему лицу и мягко тронул губами мои губы. Я смутилась донельзя: поцелуи на улице, под взглядами прохожих, не входили в перечень добродетелей леди, но, с другой стороны, он мой муж…

— Я люблю тебя, Вельдана, — выдохнул Диего, слегка отстраняясь, и коснулся лбом моего лба. — Как бы я хотел любить тебя… другой любовью. Обнимать тебя в своей постели…

— Прошу, Диего, — я увернулась и обратила лицо к морю, чувствуя, как воспламеняются щеки. — Мы оба знаем, что это невозможно.

— Я знаю. Но ты могла бы… хоть иногда… проявлять ко мне больше нежности. Теперь ты совсем не приходишь ко мне по вечерам.

— Диего! — в сердцах воскликнула я. — Пожалуйста, не требуй от меня подобного. Я не могу из постели одного мужчины переходить сразу в постель другого.

— Говори тише, — зашипел Диего, опасливо озираясь. — Я понимаю. Это всего лишь бесплодные мечты несчастного глупца.

Домой мы возвращались в молчании. Я рассматривала первые звезды на небе и думала о том, что хотела бы стать одной из них. Быть далеко-далеко отсюда. От проблем, от интриг, от рабства, от боли, которую мне причиняли мужчины.

— Надеюсь, когда ты ложишься в постель с рабом, ты думаешь обо мне, — склонившись к моему виску, прошептал Диего в коридоре возле наших покоев.

— Так и есть, дорогой, — я позволила себе эту маленькую ложь и обняла мужа. — Так и есть.

Он вздохнул и нехотя выпустил из ладони мою руку. Лей тенью выпорхнула из-за колонны и услужливо открыла передо мной дверь. Входя к себе, краем глаза я заметила, что из-за другой колонны такой же тенью скользнул Ким, и содрогнулась.

— Вы выглядите уставшей, госпожа, — захлопотала Лей, принимаясь распускать завязки моего платья. — Позвольте мне искупать вас и растереть маслами, которые мы сегодня купили. Поверьте, вы почувствуете себя намного лучше.

— Спасибо, Лей, — я улыбнулась и в порыве благодарности обняла рабыню. — Джай уже здесь?

— Здесь, — бросила она ворчливо и недовольно покосилась на дверь. — Расплескал всю воду из ванны, я едва успела прибраться до вашего возвращения. Ведет себя так, будто он тут господин.

— Тебе он не нравится, — улыбнулась я.

— Кто я, чтобы мне кто-то нравился или не нравился? Главное, чтобы он угождал вам, госпожа, — уклончиво ответила Лей, избегая прямого взгляда.

Никто в этом доме не любит Джая. Пожалуй, он сам в этом виноват — слишком уж колючий и нелюдимый. И я готова была поверить в то, что у него нет и не было друзей, если бы не сегодняшняя встреча с лекарем Гидо. Кажется, это единственный человек, кроме меня, который относится к Джаю с искренней заботой.

Воспоминание о неожиданной встрече у дверей лавки напомнило о другом. Какое имя Джай произнес, когда я невольно прервала их разговор? Ах да, Аро… кажется, Аро. Судя по тому, что имя слишком короткое, это кто-то из рабов. Но кто же? Друг? Враг? Собрат по несчастью?