<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

обученными расчетами. Но поливавшие почти месяц с редкими перерывами дожди, были

весьма эффективным тормозом боевых действий. Как высказался на совете Брусилов, «сидим

мы с японцами как собаки на заборе». И действительно: в ходе войны сложилось то состояние

неустойчивого равновесия, когда любой очевидный частный успех или наоборот, неудача

одной из сторон, могли привести к всеобъемлющим лавинообразным последствиям.

Понимали это и в Петербурге. Понимали и в Токио.

Японцы свой «англо-латиноамериканский» ход на море уже сделали, так что вскоре

Того должен был получить второй шанс. Пока же он явно не собирался атаковать русский

флот своими главными силами. Сбывался прогноз Макарова.

Но сложившуюся ситуацию можно было использовать для локальных операций. Штаб

флота под руководством Моласа спешно заканчивал разработку плана окончательной

«зачистки» и закрепления за ТОФом Эллиотов, дабы пресечь деятельность японских легких

сил, чьи истребители периодически «подбрасывали» то подкрепления для армии Ноги в бухту

Энтоа, то мины на внешний рейд Порт-Артура. После этого на очереди было блокирование

Чемульпо с последующей ликвидацией этого порта в качестве пункта снабжения японской

армии и маневренной базы флота, а так же последующая атака на Пусан с теми же целями.

Главным противником, по мнению штабных, во всех этих операциях скорее всего

выступят японские миноносные и минно-заградительные силы, поскольку Того даже при

угрозе набега на Пусан вряд ли рискнет своими линейными судами при столь невыгодном для

себя численном соотношении. Поэтому активизация ночных действий его миноносцев и

заградителей просто неизбежна. К этому нужно было быть готовыми.

Японцы несколько раз попробовали на прочность оборону стояночной зоны внешнего

рейда отрядами миноносцев, и было ясно, что на этом они не остановятся. Пока обошлось без

потерь, так как сразу после обнаружения и открытия боевого освещения с наших сторожевых

канлодок и крейсеров, стоящих в боновых «коробах», противник ретировался.

Эти сооружения из бревен, бочек и стояночных противоторпедных сетей, подсказанных

Алексееву Рудневым посредством Вадика еще в первую неделю после триумфального

прихода «Варяга» во Владивосток, позволили довольно быстро решить проблему базирования

и не только: по плану командования флотом в течение месяца такой персональный «короб»

должен был получить каждый корабль 1-го и 2-го рангов, включая новоприбывших. А также

готовились «групповые» для вспомогательных крейсеров, трального каравана и миноносцев.

Кроме того, был, наконец, закончен изготовлением и установлен на внешнем рейде

массивный сете-деревянный Г-образный плавучий бон с воротами, способными пропускать

одновременно две колонны кораблей, и ограничивающий стояночную акваторию на внешнем

рейде от возможного применения противником подводных лодок.

Принятые меры вскоре позволили большей части кораблей флота перейти на постоянное

нахождение на внешнем рейде, что было необходимо по нескольким причинам: во-первых,

внутренний бассейн едва ли смог бы вместить весь флот иначе, как по принципу «селедки в

банке». В этом случае возможен был вход и выход броненосцев и крейсеров 1-го ранга только

под проводкой буксирами. Для такой операции потребовалось бы два приливных цикла. Даже

при условии нахождения во внутреннем бассейне двенадцати крупных кораблей могли

возникнуть проблемы с выходом в одну «высокую воду»…

Во-вторых, принципиально ускорялось выполнение решения комфлота на общий выход.

С полусуток, до одного-полутора часов. И, в-третьих. Ночной выход части сил, а в темные

или туманные ночи и всего флота, мог быть не замечен вражеской разведкой, что давало

несколько часов форы. На первый взгляд - мелочь. Но, как показало недалекое будущее,

возможно она и оказала решающее влияние на исход того события, которое потом историки

окрестят «Шантунгским Трафальгаром». О том же, что нахождение флота на внешнем рейде

делало бессмысленными и невозможными потуги противника по блокированию прохода на

внутренний рейд брандерами, можно и не говорить...

***

Руднев был всецело поглощен эскадренными заботами, когда суматоха разбирательства

со сроками окончания ремонта тормоза отката поврежденной пересветовской пушки, была

прервана срочным вызовом на «Потемкин». Командующий флотом и его штаб требовали

адмиралов на военный совет к 15:00. Судя по всему, предстояло расставить точки над И.

Тихоокеанский флот завершал подготовку к решительным действиям, и Макаров желал,

чтобы каждый знал «свой маневр».

Подбирая бумаги, которые нужно взять к командующему, Руднев вдруг ощутил как

«Громобой» изрядно качнуло. Потом еще раз… Интересно, что это там? – подумал он и

поднялся посмотреть на верхнюю палубу юта. Мимо крейсера, почти полным ходом уже