48 минут, чтобы забыть. Фантом

Если бы не столь очевидная разница в росте, их с лёгкостью можно принять за брата и сестру — оба темноволосые, белокожие, со слишком яркими, резкими и не свойственными англичанам чертами лица. Глядя в экран, заслонившись волосами, словно черными занавесками, одинаково о чем-то хмурятся. Вокруг разложены свернутые кольца электрических проводов и пустые кружки — свидетельства бессонной ночи.

Я с облегчением вздыхаю, хваля себя за то, что перед сном вытащила из дневника несколько последних глав и перенесла на карту памяти. Мои догадки, что как только Ник сможет встать, он примется изучать содержимое диска, подтвердились. Слишком рано ему знать о нас.

— Доброе утро, — смущенно роняю я, выползая из постели и подбирая одеяло.

Вся реакция на мое приветствие — едва заметный кивок. Ник не оборачивается и ничего не отвечает. Как и Рейвен, впрочем, не обращает на меня внимания.

— Привет, Ви, — это Шон. Он уже успел привести себя в порядок и налил кофе.

Я киваю, оглядывая пустующие матрасы. Джесса нет, значит, его очередь дежурить. Арт, спящий прямо возле моих ног, еще что-то сонно бормочет, пряча голову под подушку и не желая вставать.

— Сколько агентов сейчас здесь, в Карлайле? — спрашивает Ник уже громче, и его вопрос теперь могут услышать все. Раз наступило утро, сохранять тишину больше нет необходимости.

— Не больше двадцати подключённых к Эхо, и то все — исключительно твоя группа. Новички. Сколько обыкновенных военных — не знаю. Может, сотни. Мы никогда не отслеживали.

— Представляю, в каком Максфилд бешенстве, что потерял сразу стольких, — ухмыляется Ник, достает из кармана тонкую резинку и стягивает отросшие волосы в хвост.

Рейвен довольно хмыкает:

— Еще бы.

Они переглядываются.

В грудной клетке неприятно щемит. Потому что их общение кажется таким буднично-рутинным, будто эти двое не пару дней назад встретились, а работали бок о бок долгие годы.

И это почти невозможно вынести.

— Глупая самонадеянность… — цедит Ник и раздражённо толкает по столу стакан, где одной рукой его ловит Рей.

— По большому счету, сейчас его интересуют лишь двое, — говорит она.

«Я и Ник», — вздыхаю я обречённо. И вряд ли отец остановится, пока не найдет нас.

— Ты имеешь ввиду… — раздается голос Шона.

— Я и Ник, — уточняет Рейвен. — Вместе мы сможем провернуть такое, что Максфилду и не снилось. Полковник так пытался защитить эту информацию снаружи, не подумав о том, что вор все эти годы дожидался внутри, — хохочет она.

Какого? Я изумленно захлопываю рот и, чтобы выплеснуть колючую обиду, резко стаскиваю с Арта одеяло, заставляя его проснуться. Он протестующе стонет.

— Поднимайся, тебе менять Джесса через полчаса, — говорю я, картинно подхватываю полотенце и спускаюсь вниз.

«Я и Ник, — выплевываю я, слишком громко топая по лестнице, стараясь не угодить ногой в пятую и восьмую ступеньки, они совсем рассохлись. — Господи, да у них же ни капли общего».

Я не ревную, нет. Если только немного. Самую малость.

Скорее даже не ревную, завидую.

Потому что они часами вместе, когда мне позволено лишь наблюдать издалека, удостаиваясь лишь подергиванием плеча вместо приветствия.

Арт появляется спустя пару минут. Растягивает рот, зевая, и потягивается, как кот.

— Девочка-ворон все же решила взорвать эту чертову шарашку, — говорит он, набирая полные ладони воды и выплескивая ее в лицо. — Полночи спать не давала! Всё уговаривала Ника пойти против твоего отца.

Я гляжу в пол:

— А он что?

— Понятия не имею, но, похоже, эти двое сработались.

От его слов становится совсем тошно. Мало нам проблем, теперь еще и Рейвен. Я наклоняюсь к зеркалу, ощупывая свой нос. Даже ссадины на теле Ника затягиваются быстрее, чем синяки на моем ежедневно меняющем цвет лице.

— Что мы в сущности знаем о ней? — спрашиваю я у своего отражения. — Ничего, кроме того, что Ник почему-то ей доверяет. — Я разворачиваюсь, сажусь на край раковины и вопрошаю, уставившись в треснувшую стену: — Как она попала в лабораторию? Почему отличается от остальных? Кто на эти вопросы ответит?

Арт пожимает плечами и поднимает брови, которые исчезают под мокрыми завитками светлых волос.

— Ладно, идем. — Я подхватываю полотенце и вскрикиваю. Оттуда выскакивает мышь, проскальзывает вдоль ржавой трубы и исчезает. — Ни слова больше, — предупреждаю я.

Арт беззлобно смеется, но молчит. Грызуны развлекали его лишь первые пару дней. Теперь к ним уже все привыкли, так что даже шутить на эту тему стало дурным тоном.

Мы топаем обратно в спальню.

Ник на мгновение поднимает голову, заметив нас, и тут же снова утыкается взглядом в ноутбук. Рей, наклонившись, читает через его плечо.

— Десятое марта две тысячи пятнадцатого года. Правительство просит предоставить доказательства работоспособности проекта. Были выпущены пять боевых единиц… Это когда вас с Тайлером отправили в Африку, — поясняет девушка. — Еще троих тестировали на ближнем Востоке. Но в итоге только Джейсон жив остался. Сейчас его закинули в Штаты.