400 вопросов и ответов о вере, церкви и христианской жизни

Никто же не заставляет человека идти в послушание, не обязывает спрашивать, как поступить. И вообще, вне зависимости от степени близости со священником не нужно спрашивать его благословения на то или иное дело, если нет решимости поступить так, как он скажет. Если есть желание просто посоветоваться, то, конечно, можно прийти и послушать то, что вам скажет человек, чье мнение вы уважаете, но которым себя никак не связываете. Ведь послушание подразумевает сознательную готовность, вне зависимости от того, понравится этот совет или нет, и даже в особенности тогда, когда не понравится, поступить по благословению. И не потому, что священник очень умный или обладает какими-то особенными дарованиями, но потому, что через послушание проявляется готовность духовного чада отсечь свою волю. И в этом случае Господь Сам все устроит во благо.

Если ты долго ходишь к священнику и вдруг понимаешь, что теряешь к нему доверие, как надо поступить?

Я думаю, что и в этом случае нужно поступить честно: прийти и сказать об этом священнику и вместе с ним решить, как тут быть дальше. Ведь священник не диктатор, не владелец душ, он или поможет разрешить накопившееся недоумение, или посоветует ходить в другой храм, или, может быть, даже посоветует более опытного или иного по духовному, эмоциональному складу батюшку, у которого в данном случае было бы разумнее окормляться.

А если видишь, что священник ведет греховную жизнь?

Прежде всего, не смущаться и не слишком быстро этому доверять, особенно если он это не сам видит, а либо слышит об этом, либо читает в газетах, на что и вовсе не надо было бы ориентироваться. Наша светская пресса хорошего о духовенстве не напишет. Так было и до 1917 года — тех самых иерархов, священников, которые потом, после Октябрьской революции, во множестве прошли Голгофу, даже будущих священномучеников, упрекали в себялюбии, в стремлении обманывать народ, иметь как можно больше денег, обвиняли в том, что они не но убеждению, а только по материальным или корыстным соображениям стали церковнослужителями. Не следует доверять слухам, потому что путь каждого человека ко спасению сопряжен с разного рода упреками и непониманием людей, а тем более путь священника — человека, поставленного на место публичного служения, рядом с которым десятки, сотни, а иной раз тысячи людей.

Однако если мы видим нечто несомненно предосудительное, несомненно греховное в жизни и деятельности какого-то священника, то тут есть два возможных пути. Один — просто отойти в сторону и даже перейти в другой храм. Пусть вокруг человека, живущего без страха Божиего, образуется духовная пустота, вакуум, который постепенно, как пробку из бочки, вытолкнет его из церковной жизни. А второй путь — в случае вопиющей ереси, кощунственного неблагоговения или смертного греха, который происходит на твоих глазах, — это путь обращения к священноначалию, чтобы соблазн не творился в ограде церковной.

Есть ли такие грехи, которые никогда не простятся священнику, — не простятся в том смысле, что не позволят ему продолжать свое церковное служение?

Каноническими препятствиями священству становятся прежде всего грехи, определенным образом связанные с нарушением седьмой заповеди, скажем, второбрачие. На это препятствие указывал еще апостол Павел: епископ должен быть непорочен, одной жены муж (1 Тим. 3, 2). Или, скажем, если какой-то клирик уже после хиротонии допускает неверность своей супруге, он в дальнейшем, даже если принесет покаяние, лишается права священнослужения и может остаться в Церкви только мирянином. То же самое в случае греха убийства, в том числе и невольного, например, если уронил что-то с балкона на голову проходящего внизу человека или сбил на машине прохожего, перебегающего дорогу в неположенном месте. Поэтому многие священники сами не водят автомобили.

Недопустимы и открытые вероучительные заблуждения священнослужителя, вернее даже не заблуждения, а восстание против учения Церкви, впадение в ересь или в какое-либо каноническое неправоучение, скажем, как у обновленцев, которые практиковали женатый епископат, учредили второбрачное священство. Все обновленческие клирики, рукоположенные в своем сообществе, потом, когда возвращались в ограду церковную, принимались в нее как миряне или в том сане, в котором они ранее ушли из Церкви.

Священство - это избрание. Второе название каждого священнослужителя - клирик, то есть человек, взятый в удел, но взятый добровольно, сам наложивший на себя ради служения Господу обязательства большие и высшие, чем несет каждый член Церкви. К этим обязательствам относится, прежде всего, сугубая чистота веры и жизни.