40 часов в Аду (СИ)

— Я проведала Йерему. Обречённая на безрадостное будущее, привлекательная папуаска. Создавалось впечатление, что она была печальнее всех нас вместе взятых. Я понимала её как никто другой. Её семья обезумела и упрятала в пещеру высоко в горах, деревенских жителей вытеснили людоеды, а город охватило запустение и разбои. А ещё этот пустоголовый выродок, что издевался над ней, держал в заложниках. Если не упоминать подозрительное поведение учёных… Она, я в большей степени убеждена, потеряла всё на свете, если не преуменьшить её тяготы. Вот уж точно самый несчастный человек на целой Земле. Я уверила, что дам всё, чего она ни захочет, смогу приютить её. Не только Йереме в тот момент нужна была поддержка. Я хотела залатать «дыру» и в своей душе. Убедила состав флота отпустить её без утомительных медицинских процедур, которым подвергли нас: очень помогла в этом деле её «сохранность». На ней были только царапины! Забрала бедняжку сразу же перед тем, как передала контакты Сэму и Мэй, на ближайший остров, чтобы переночевать в тишине и спокойствии. Вдвоём. Не знаю что на меня нашло, но тоска зацепилась за меня в тот миг, когда увидела твоё состояние, и продолжала душить. Можно миллионами способов сравнивать это ощущение с капканом, железной хваткой замораживающим внутренности… Но вывод один: его достаточно ощутить лишь раз, чтобы понять, как он обременительно и паскудно. Я разревелась как девчонка, не сдержала себя. И она заплакала вместе со мной. Представляешь? Как это было жалко, должно быть, видеть двух коренных океаниек, лежащих и рыдающих на кровати! Я именно так себя и ощущала. Жалкой. Мне хотелось успокоения, я была слишком раздавлена прошедшими днями, и душа излила переживания наружу. Я ощущала себя такой растроганной, глупой. Не уверена, стоит ли тебя посвящать в произошедшее после, но… Я поцеловала её… — Парна жмурит глаза. — Сомневаюсь, что Йерема поняла мои мотивы, так как почти сразу же сбежала прочь из спальни. Это можно назвать самым беспечным моим поступком: я позволила ей уйти. Да, именно так, Логан. Она исчезла. Не знаю, зачем прятала от тебя этот факт столь долго. Мы отдали так много сил и энергии, чтобы спасти её, а она пропала. Возможно, вышла на улицу — и там её схватили. Не знаю, как иначе могло это произойти. — Женщина закрывает лицо ладонями и мотает головой. — Склонна утверждать, блядская харонская шайка постаралась, так что наши трудности только начинаются. И пока её похищали, жёстко и насильно — иначе эти бесчеловечные выблядки не умеют — я лежала и размышляла над тем, какую татуировку мне набить следующей. Рядом со шрамом. Твоё имя… или хера, который забрал твою жизнь. — Парна водит по выпуклому месту на плече. Ей одновременно приятно и спокойно от знания, что оставивший его мужчина умер от её руки, но и паскудно, что судьба потребовала жизнь другого — кто ей нравился. — Своим безрассудством я напоминала мебель, потому наверное и валялась всю ночь и плакала на жёсткой бамбуковой кровати. Выбрала себе наказание за все глупости и ошибки по безрассудству допущенные, за всё, что закончилось не так, как должно.

Парна садится в позу лотоса, прибирая к рукам морковного цвета мяч из дублёной кожи в форме дыни, который лежит рядом на траве. Она мнёт его с двух сторон изо всех сил, высвобождая негативную энергию.

— Не знаю, твой ли это был мяч или просто фирменный из магазина, лицом которой ты теперь являешься. Да, они будут толкать спортивный инвентарь под красивым лозунгом и твоей мордашкой. Это в память о тебе и всё такое. Людям полезно узнать о почившем герое. Особенно о жившем в их родном городе. Думаю, тебе бы понравилось. Это и есть тот самый повод снова окунуться в бассейн славы и обожания, о котором ты так распалённо вспоминал. — Женщина, чьё лицо теперь украшает улыбка без единого намёка на радость, вновь отвлекается на мелодичные звуки соловьиных песен и задерживает взгляд на высоком строении. — Это вроде Башня Двух Америк. С её вершины «видно как Северную, так и Южную», как зазывает плакат. Очень высокая, её хорошо видно даже отсюда, а я довольно далеко от города. Возможно, ты бы устроил мне экскурсию по Сан-Антонио. Приятно побывать здесь и убедиться, что это не захудалая дыра. Да, мне понравилось, и я не стану критиковать. — Широко улыбается Парна. — Об Америке слухи разные ходят. Сама я знаю только общие детали. Так что мне бы пригодился гид. — Она выдыхает воздух, отнявший, по ощущениям, все силы. — Мне было бы важно твоё общество…

Она облизывает губы, в молчании гладит чистую после недавнего дождя травку, щекочет об неё ладонь. Хмыкает.