40 часов в Аду (СИ)

Погода на улице начинает радовать: небо, теряющее свою идеально-бирюзовую окраску, смешивается с блёклыми серыми и тёмно-синими цветами. Становится пасмурно. Где-то вдалеке слышится гром. Циклон с дождливого Баноя спешит, гонимый ветром, в прибрежный Вевак. Думаю, ливень не заставит себя долго ждать. Прохлада — вот чего мне так не хватает. Стоит только пожаловаться на погодные условия, как они сразу же будут милостивы к тебе. Надо почаще думать о хорошем.

Поездка до участка и выяснение личностей не заняли так много времени, как я ожидал, и потому от последних приятных мгновений дня на душе становится гораздо легче. Предвкушаю постоять пару минут под тёплым душем, закрыв глаза от блаженства, и вскорости завалиться спать на мягкую двойную кровать раскинув руки. Хочу представлять себе всё именно так. Очень надеюсь, что гостиница, в которую нас определили добросердечные чиновники, обладает этими удобствами. Последние два дня отложились в голове непомерно продолжительными, и создаётся впечатление, что я с месяц не видел цивилизации, и тоска по ней только возросла. Ко всему прочему, вышло удобно и приятно, что тюремные камеры местного участка оказались заполнены, и нас, как возможных преступников или подозреваемых, не принудили околачиваться на жёстких лавочках, мучая нескончаемыми вопросами. Интересно, оказала ли такое сильное влияние женская половина нашей компашки в связи с их правоохранительным прошлым? Если да, то я по-особенному отблагодарю их, когда наберусь сил и приду в себя.

Привлекателен тот факт, что нам оставили деньги, а их, как выяснилось, насчитывалось прилично. На острове, грешно отрицать, мы частенько мародёрствовали, во многом благодаря чему заключали сделки с уцелевшими скупыми скрягами, предлагая им своё и покупая новое оружие. Вполне предсказуемо, что уцелевшие набивали цены на еду и снаряжение в условиях всеобщего беспорядка: рассчитывали обогатиться после того, как кошмар останется позади, а покамест запирались подальше от ходячих тварей.

Местный отель предстаёт двухэтажным привлекательным и таким же белоснежным как больничный комплекс зданием, что уже, честно говоря, не удивляет. В отличие от полицейского участка, предложенных номеров достаточно для размещения всего квартета, — Кевина же задержали для допроса, несмотря на наши единодушные протесты и защиту в его оправдание — и мы незамедлительно занимаем их. Думаю, всех перестают заботить прошлые опасения и обещания, данные оставшимся на Баное, в пользу возможности поскорее отдохнуть. Последний беспокойный сон прервался истошными криками одной несчастной, какую заживо пожирали обезумевшие жаждой крови заражённые, далёкие… двадцать часов назад? Как давно это было. Как давно я изнурён. Даже самые тяжёлые тренировки нашей команды не истощали меня подобным образом.

Привыкший к пятизвёздочным отелям со всеми удобствами, где заведена карточная система открытия дверей, я долго ковыряюсь ключом в замке своего будущего номера. Парна справляется со своим за несколько секунд, с явным наслаждением наблюдая некоторое время за моими мучениями. Вздыхает устало матёрым медвежатником, подходит вплотную и отбирает ключи. Пара секунд — и дверь в комнату под номером «12» отворяется. Благодарю её, на что она поднимает ключи перед моими глазами, дразня словно послушную дворняжку, и выпускает из рук — натренированная реакция не подводит, но я едва не роняю их. Соблазнительной походкой в свой номер она завершает игривое и потешное представление. Она в любых замках мастер? Вспоминая Баной (уже который раз?!), не могу упустить все те случаи, когда мы находили бронированные ящики, чьё содержимое было уж очень полезным в борьбе с ходячими безумцами — качественное и надёжное оружие: от ножей до автоматов. Не знаю, какое назначение имели те редкие подарки судьбы — вооружение это правоохраны или заначки коллекционеров, непонятно, — но они оказывали незаменимую помощь в навязанной нам борьбе. Так вот, именно Парна без особого труда вскрывала их, в связи с чем восторгаться ей перестану ещё очень нескоро.

Меткий стрелок. Бесстрашная. Стойкая. Сильная. Отзывчивая. Чуткая. Самим совершенством назвать её будет сложно, я слукавлю. Но не помню ни одну женщину, которая бы приблизилась к этой планке настолько близко. Я влюблён? Усмехаюсь.