39f0b39527dd45a18a557a0a0ff09d88

Поцелуи все длились и перемещались по нежной коже, и вскоре Томас, легко проникнув пальцами под шелковую ткань, одним осторожным движением оголил острое, словно хрупкое плечико, тут же оставляя на нем касание своих губ.

– Мне работать пора, – неохотно выдохнул мужчина, вновь возвращаясь к так полюбившимся ему губам, тут же с порывом прижавшимся к нему в ответ.

Чувственная, словно невесомая ласка по инициативе Лауфера внезапно стала глубокой и более откровенной, будто эти слова заставили Билла поторопиться и скорей получить все обещанное блаженство сразу и успеть взять его как можно больше перед тем, как мужчина уйдет.

– Может, тогда сходим куда-нибудь вечером? – проговорил Том, и слишком быстро прощенный садовник все же опомнился, тут же чувствуя новый укол совести за то, что он сразу просит так много, хотя еще даже не выполнил условия, выдвинутые ему за это прощение, по крайней мере, то, которое было названо первым. – Ну, если ты не сердишься на меня..

– Разберись с Агнет, – сразу же прошептал Билл, трепетно обняв любимого мужчину, просто искренне наслаждаясь тем, что он снова рядом, и наивно и будто бы по-детски звонко поцеловал его в щеку.

В его груди все трепыхалось и светилось бесконечным счастьем, и отпускать куда-то Тома, который наконец-то действительно набрался смелости пойти ему навстречу, ему сейчас совершенно не хотелось.

– И тогда..

– О.. – Каулитц вдруг дернулся, словно вспомнив о чем-то, и, ответно и быстро тронув губами гладкую щечку мальчишки, отстранился и полез в задний карман, уже вскоре выуживая оттуда красивый черный телефон. – Я только вечером его заметил.

Юноша, уже на эмоциях позабывший о том, что сам хотел спросить садовника о телефоне, расслабленно выдохнул и, приняв его из рук Томаса, ласково улыбнулся, стараясь не думать больше о тех болезненных обстоятельствах, окружающих эту потерю. Однако на лице Тома все равно мелькнула тень тех насыщенных противоречиями воспоминаний.

– Спасибо, – поблагодарил брюнет и снова доверчиво повис на шее садовника, слегка приподнимаясь на носочках.

Тот удивленно хмыкнул, но все же впустил такого эмоционального, не верящего в реальность происходящего Билла в свои крепкие объятия.

– Все, отпусти меня, птичка, – спустя минуту все же попросил он, и недовольное, отрицательное мычание снова насмешило расслабленного Томаса, а эта очаровательная, наивная непосредственность Лауфера пробуждала в нем все новые и новые порывы неконтролируемой нежности.

Вскоре садовника все же соизволили отпустить выполнять его прямые обязанности, а сам Билл, в целях конспирации выждав какое-то время в беседке и просмотрев обновления в телефоне в виде нескольких нежелательных пропущенных от Мертена и еще нескольких человек, а также и пары сообщений от Берти, с которым он еще вчера связался по интернету, все же поднялся, поправил халатик и босиком с ослепительной улыбкой направился к бассейну.

Там он и провел все время до самого окончания смены Каулитца, лежа на шезлонге и греясь в теплых лучах утреннего солнца, при этом без конца загадочно переглядываясь с привлекательным газонным стилистом.

Агнет так и не вышла в сад, вероятно, заметив там заносчивого, капризного хозяина, и, закончив свои садоводческие работы, Том, как всегда, отправился отдавать кухарке ключи от сторожки с инвентарем. Вечно бдительный Лауфер незаметно последовал за ним и, войдя через парадный вход, быстро отправился в сторону кухни, где спрятался за углом и с риском оказаться замеченным стал любопытно выглядывать из-за него. Его взору тут же открылась вполне ожидаемая картина, а до слуха донеслись фразы разговора между мужчиной и женщиной.

– Может, все-таки чаю? – настаивала Агнет, и хотя Лауфер не видел ее лица, поскольку она выгодно стояла к нему спиной, он был максимально уверен, что та тошнотно сияет неприлично широкой улыбкой, в то время как внешне сдержанный садовник вполне мог его заметить.

– Нет, Агнет, спасибо, – тактично улыбаясь, ответил напряженный Каулитц, а в голове его все уже буквально бурлило от неловкости и обилия мыслей, которые казались ему совершенно неподходящими, чтобы выполнить условие, поставленное нимфой.

– Бросьте, Том, а давайте.. – не унималась взбудораженная женщина, а Лауфер пренебрежительно закатил глаза, едва не фыркнув в голос, чем мог мгновенно выдать себя, а оттенки нетерпения ярко отсвечивали в его заинтересованных глазах.

– Я не могу, правда, мне уже пора, потому что.. – Том пытался сказать все максимально деликатно, поскольку жутко не любил ввязываться в подобные дела.

Но сейчас ради прощения он должен был разрешить этот открытый вопрос с Агнет, с которой в любом случае не собирался иметь ничего общего, поэтому этот разговор, честно говоря, был ему же и на руку.

Только открыв рот для продолжения фразы, он вдруг случайно заметил, что в ожидании прищурившийся Лауфер, оказывается, выглядывает из-за угла, осуществляя свой строгий мониторинг и контроль над ситуацией, и уж тогда сконфуженно и нервно усмехнувшийся Том понял наверняка: деваться ему точно некуда.