3

ше сама на себя посмотри!.. Ну, в общем, понимаешь, о чем идёт речь!

Девчонка опешила. Намёк был злым, неуместным и резким.

— Хоть бы, в праздник не начинал! Всё таки, женский день! Не любишь

ты меня!! Знаю! — тоже психанул котик.

— А за что любить то?! За муки, за позор, за оплёванное чувство?!

Лариса, внезапно, остановилась и зарыдала. Как ребёнок, которого

взрослые жестоко обидели.

— В такой день! Самый дорогой… Ну, что я такого сделала?! Что?! Не

ужели нельзя простить?! — выкрикивала, в истерике, бедняга. — Никому

то, по молодости оступившаяся, дура не нужна!.. Презираю себя!! А ёжика

ненавижу!! Пошел вон, кретин!! Убирайся, говорю!!

209

От такой неожиданно страстной, «наглой» реакции, «философ», букваль

но, остолбенел, с изумлением, смотря на чувиху… Но потом, не говоря

ни слова, резко развернулся, с отвращением, плюнул и зашагал прочь.

Эпизод четвертый

Гримасы чувств

1

Весть о том, что знаменитому Ощепкову стало плохо «прямо на работе», почти мгновенно облетела всю Чернушку. И поспособствовала этому, вахтёрша тётя Соня, запустившая в ход безотказный «бабий телеграф»…

Сразу нашлось огромное количество доброхотов с «соболезнованиями», из числа собутыльников, знакомых, почитателей «таланта», а также сослу

живцев, членов самодеятельности, начальничков от предприятий, где

успел «наследить» вездесущий и незаменимый «композитор, поэт и бая

нист» — Евгений свет Семёнович, — сын и певец Земли Чернушенской…

«Фрэнд» же, относился к сему забавному спектаклю, весьма скептически.

Ну, боже мой! Что особенного приключилось то?! Приступ сердечный?

Дак нечто подобное, и даже хуже, сам испытывал бесчисленное множест

во раз! И ведь не помер! А продолжаю упорно трудиться на благо социа

листической Родины, внося посильный вклад в общее святое дело!.. Одна

ко, куда уж, скромному руководителю ансамбля до такой «величины», такого «Человечища», как сам Ощепков, которому любви и уважения

народных, с лихвой, не занимать!.. Так что, прижми свой хвост, несчаст

ный «засракулишко», и не высовывайся на поверхность! Чти, блин, Героя

последней пятилетки, да и помалкивай в тряпочку…

Впрочем, «исключительный» случай, произошедший со столь почитае

мым «мэтром», занимал молодое, ретивое сердце, лишь постольку по

скольку. Ибо находилось оно, в первую голову, под гнетущим впечатле

нием очередного разрыва с «ни в чем не повинным», котиком. Но какого

разрыва! В котором, покорная, до сей поры, овца посмела, блин, повы

сить голос аж на «ёжика», впервые ляпнув убийственное слово «ненави

жу»!.. Ну, не сверх ли наглость, а! Раб, видите ли, восстал! Ярмо, дескать, ему не по нраву!.. Это мы еще посмотрим, кто Слуга, а кто Хозяин! Значит, бунт на корабле?!

Именно так, примерно, рассуждал, задетый за живое, «муж», сидящий, бу

дто сыч, в номере «отеля». Однако, так, да не совсем эдак. В остервенелых

поисках выхода из жгучих ненависти, ярости, возмущения, презрения, отвращения, омерзения, унижения, оскорбления, отчаяния, огорчения, досады, — страдалец исписал всю записную книжку, перейдя, затем, на

общую тетрадь, что выпросил у вахтёра на первом этаже.

, стерва! Ну

«О

, ты горько пожалеешь о своих словах! Чтоб я, хоть раз, пошел

навстречу похотливой жабе, надругавшейся над самолюбием и самоува

жением товарища!.. Вот — дудки! Неужели, у философа революционера

нет никакой мужицкой гордости?! Да плюнь на гниду! Не замечай при

сутствия! Лучший способ оскорбить бабу, — абсолютное невнимание и

полное забвение!..

215

Нет, каково: «Убирайся вон, кретин!». И это мне, человеку с высшим образо

ванием?! Более того, выдающимися интеллектуальными способностями!..

Какая то недоразвитая, провинциальная дура позволяет себе подло уни

жать высокоталантливую, уникальную Личность!».

упруг» вскочил и забегал по комнате, не находя себе места. Потом, опять

«С

бросился к спасительной бумаге.

дноклеточная! Микроб! Вибрион! Ну

«О

, Толя с армии вернётся, покажет

тебе, в «полном масштабе», жизнь в раю! Ясно же, что снюхалась с паца

ном, чтобы выскочить замуж! Да не тут то было!.. Ибо, когда тот не обна

ружил кое чего, — то ведь, и даром не нужна стала обманутому! Поиг

рался с «б.у.», да и призвался в войска! И правильно, кстати, сделал!

Тогда самка чернушенская, повторяет попытку реализовать наследствен

ную поло родовую программу. От инстинкта же, не убежишь!.. Но если

и я брошу, — будет вновь, с необходимостью, искать нового самца («спут

ника жизни»), на которого можно повесить материальное обеспечение

потомства, и который бы, удовлетворял в сексуальном плане… Вот ведь, где собака то зарыта!».

Засим, в воспалённом сознании, вновь, потекли кошмарные сцены «мерз

кого греховодничества» такой доброй, приветливой, отзывчивой и лю

бящей Лары с ненавистным Толиком и, черт еще знает с кем… Боже мой!

Сколько ж, может продолжаться мучительное наваждение! «Ёжик» не

вынесет пытки!

Вместе с тем, в постоянных мыслях о «стерве», «друг» остро ощущал одино

чество, нехватку, — точно воздуха, — столь презираемой девчонки; бе

зумно скучал и исступлённо ждал её, надеясь, что появится вот вот…

Единственным утешением, было лишь смутное понимание того, что и