26b5465a54f0fb67580165b5a7e11988

ребенок и не нуждаюсь в подобных наставлениях.

Усмехнувшись, спросил Мъяонель Принца Каджей:

– Ты полагаешь это притчей?

Затем он взял Амрега за руку и отвел в некое отдаленное место, где семислойное, семицветное небо рвалось и переходило, переливалось из одной своей части в другую. Там они

увидели холм, наросший вокруг необыкновенного существа колоссальных размеров. Спросил

Мъяонель:

– Что ты видишь?

– Я вижу чудовище, – со страхом ответил Амрег. – И оно кажется мне ужасающим, не

смотря на свою внешнюю форму, которая чем-то подобна обыкновенному ежу, только зеленого

цвета. Но то, что я вижу за этой оболочкой, заставляет меня содрогаться от ужаса. Я не знаю, с чем

можно было бы сравнить это, но оно страшно.

Сказал Мъяонель, удовлетворенно кивнув:

– Я рад, что твое зрение оказалось достаточно острым для того, что бы воспринять не

только форму этого существа, но и глубинную его суть. Когда я сам узнал ту историю, которую

недавно изложил тебе, то решил разыскать это существо и осуществил свое желание. Я разбудил

его, и мы некоторое время беседовали. Он жаловался на судьбу. Он древнее, чем этот мир, это

верно. Может быть, он даже вечен. В прежние времена существ, подобных ему, мой народ

называл Грызущими. Это один из последних оставшихся из этого рода, и, может быть, самый

последний. По крайне мере, о других мне ничего не известно. Сила же, которая вошла в чародея, не вызвала этого Грызущего к жизни и не создала его, но позволила – или, может быть, следует

сказать «вынудила» – проявиться на том плане существования, который доступен нашему

восприятию. Так вода обволакивает предмет, который погружен в нее и как бы раздвигается, соприкасаясь с его формой.

Сказал Принц Каджей:

– Но ведь ты сказал, что разбудил его и беседовал с ним – а мир остался цел. Значит, это

существо лгало или заблуждалось, утверждая, что все существующее – лишь его сон!

Сказал Мъяонель:

– Но ведь потом-то оно снова заснуло! Откуда я знаю, что было с миром во время нашей

беседы? Я лишен предрассудков и готов допустить, что и в самом деле мир перестает

существовать, когда эта тварь просыпается. Однако справедливости ради следует заметить, что

доподлинно установить истину в данном вопросе невозможно. Либо ты пребываешь в мире, либо

беседуешь с разбуженным существом, а третьего не надо, и беседовать и пребывать одновременно

– невозможно.

– Что же стало с чародеем, который первым вошел в это место?

– Вскоре он погиб, – пожал плечами Хозяин Безумной Рощи, – ибо не желал принимать

вещи такими, какие они есть и изучать свою Силу. Прежде ради смеха ему было занятно

представлять, каково это – владеть подобным чудесным волшебством, но когда дошло до дела, занятие это показалось ему шутовским и недостойным столь благородного человека, коим он себя

считал. Поэтому нет ничего удивительного, что вскоре какой-то другой чародей погубил его в

колдовском поединке.

ВРАТА

(история двадцать вторая)

В неких пустынных землях стояли магические врата. Были они закрыты могучим

заклинанием и лучились невиданной мощью. Никто не знал, куда ведут эти врата и что скрывается

за ними. И поскольку находились они, как было уже сказано, в пустыне, долго простояли они

нетронутыми, прежде чем обитатели того мира узнали об их существовании. Первым увидел их

торговец, караван которого сбился с дороги. Узрев высокие врата, в которые били молнии, он

посчитал это знамением Всемогущего (а люди в том мире поклонялись одному богу, который, по

их мнению, распоряжался всеми областями Сущего), но знамением устрашающим, ибо

устрашающий вид имели эти врата. Так, помолившись некоторое время и убедившись, что это не

наваждение (ибо врата не исчезли), торговец повернул в другую сторону и через некоторое время

вышел к городу Дамассаре. Там на постоялом дворе оставил он своих верблюдов и, прославляя

Всемогущего, рассказывал о увиденном знамении всем, кто желал его слушать. Поначалу таких

нашлось немного, ибо жители Дамассары полагали, что солнце в пустыне сильно припекло голову

торговца, но затем отыскались другие, отнесшиеся к услышанному серьезно. И один

могущественный вельможа, увлекавшийся различными необыкновенными происшествиями и кое-

что смысливший в магии, послал нескольких своих всадников посмотреть, правду ли говорит

торговец. Его люди добрались до того места, вернулись и доложили, что торговец не солгал. Тогда

вельможа обратился в магам, обитавшим в городе и рассказал им о случившемся. Маги же

потребовали к себе торговца и допросили его. А надо сказать, что в том городе было два ордена

магов, и оба ордена выполняли также обязанности жрецов: они различались тем, что одни

почитали Всемогущего как пламя, а другие отказывались придавать ему какую-либо форму.