2008_27 (575)

Монументальная пропаганда в больших и малых формах всегда преследовала вполне конкретные цели воспитания народных масс в духе существующих в обществе моральных ценностей и эстетических идеалов.

За десятилетие «великой криминальной революции» и пятилетие «стабилизации» ее «завоеваний» рыночники-реформаторы и их обслуга из числа «творческой интеллигенции» не сумели отметить свое время заметными скульптурными изысками, за исключением зурабоцеретелевских колоссов-шедевров, помпезных и громоздких надгробий на могилах «братков», павших в междусобных разборках.

Но вот за последние два-три года власти на местах (губернаторы, мэры и главы районных администраций) проснулись после долгой спячки и стали срочно, ударными темпами наверстывать упущенное в зависимости от собственных вкусов, пристрастий, бредовых фантазий, а также финансовых возможностей своих муниципальных образований. Началось триумфальное шествие по России так называемой «контактной скульптуры»! В Москве появились памятники «Плавленому сырку «Дружба», «Автомобилю «копейка», булгаковскому Воланду и его подручным на Патриарших прудах в виде шестиметрового бронзового примуса (?!), трехметровый дворник из стали на улице Бажова. (Перещеголяли москвичи своих соседей-владимирцев! У тех есть бронзовый дворник высотой всего лишь метр семьдесят.)

Мосгордуму сотрясал «собачий скандал». Два года искали место для установки отлитой в бронзе увеличенной копии бродячей дворняги, зверски убитой четыре года назад у входа на станцию метро «Менделеевская». Администрация подземки, депутаты, скульптор А. Цигаль и члены проекта «Сочувствие» — артисты, журналисты, адвокаты и просто инициативная группа жителей — никак не могли решить, где установить этот «шедевр» — там, где мученически погиб пес, или на более видном месте? Вопрос действительно принципиальный! Наконец-то договорились!

В Иркутске поставили памятник корове, а в Урюпинске — козе. В Пензе на месте монумента «Родина-Мать» возвели «Ежика в тумане» (?!). Екатеринбург украшает метровая чугунная плита со следами босых ступней уэльсовского «Человека-невидимки». В Ульяновске возвышается «Диван Обломова», а под Казанью — бронзовый кошелек. Ижевск «прославил» огромный сибирский пельмень на вилке, а не автомат Калашникова. Муром отличился прославлением соленого огурца из бронзы. В селе Николаевка под Самарой вознесся «Памятник русской водке» — куда же без нее, родимой, в светлое капиталистическое будущее! В Липецке стоит-сверкает трехметровая ампула-обелиск пенициллину. Улицы Перми «охраняет» 10 (десять!) двухметровых чугунных медведей. В Челябинске рядом с одним из коммерческих банков изваяны из металла двое трехметровых нищих — намек не совсем понятный. В заштатном городишке Мышкине Ярославской области имеется «Памятник мыши» и планируется увековечить главного героя романа Ф. Достоевского «Идиот» князя Мышкина. (Это надо понимать, как намек на вековой и несокрушимый россиянский идиотизм?) В Красноярске полулежит, обхватив фонарь, чугунный пьяница, на ноги которого мочится тоже чугунная дворняга. В Вологде теперь есть «Памятник электрификации» — там чугунная собака писает на столб. В Белгороде поставили «Памятник неподкупному гаишнику» и «челнокам» с тюками у вокзала, а в Томске отлит из металла «Любовник в трусах на балконе». В Омске и Сочи есть скульптуры водопроводчиков и сантехников — «героев нашего времени». В «Северной столице», кроме светлого облика одного из отцов современной российской демократии А. Собчака, красуются не менее одухотворенные образы Остапа Бендера и барона Мюнхгаузена — нарочно не придумаешь! Нигде в мире нет ничего подобного!

Правда, в Амстердаме (Нидерланды) недавно установили за 13 тысяч евро (?!) скульптуру неизвестной простой голландской проститутки. В России пока до такого не додумались. Но ничего, скоро депутаты Госдумы узаконят «оказание интимных услуг населению», и у нас тоже появятся оригинальные и очаровательные памятники «жрицам любви» обоего пола.