20 ошибок, которые разрушают нашу жизнь, и как их избежать

На более глубоком уровне эти два вида открытого пространства – голубое дневное небо и черное ночное небо – имеют решающее значение, потому что они подталкивают ум к еще более глубокому виду пространства: к тому, которое постоянно занимают наши физические тела и все другие объекты вокруг нас.

Это пространство не такое, как небо: вы не можете сказать, что стоите под ним. Это более глубокое и освобождающее пространство бесконечно – это просто место, в котором находится все на свете. Вы можете сидеть там, где вы сидите прямо сейчас (буквально на вершине мира), и ваше тело занимает определенное положение во всеобщем пространстве. Если бы каким-то образом вы и планета под вашим стулом внезапно взорвались бы в пыль, и вся пыль просто унеслась бы в никуда, то это конкретное пространство продолжило бы свое существование, прямо в том же самом месте, и терпеливо ждало бы в течение миллионов лет, пока в один прекрасный день другая планета не придет и не займет его.

Когда вы выходите под открытое небо, даже на 15 или 20 минут в день, ваш ум автоматически приближается к этому бесконечному пространству, вечному месту.

Это третье пространство облегчает уму задачу проскользнуть в абсолютную версию пространства, которым является пустота. Это не пустота бесконечной черноты космического пространства, в котором ютятся звезды. Это концептуальный вид пустоты, переживание которого возможно только при тщательном о нем размышлении.

Мы уже встречали это четвертое и последнее пространство ранее в карамельном соусе президента. Помните, мы говорили, что карамель была пуста, потому что – сама по себе – она была не вкусная и не смертельная. Будет она обладать одним из этих качеств или нет – полностью зависит от человека, воспринимающего карамель: диабетик видит ее как угрозу, школьник же находит ее восхитительной.

Оставьте банку с карамелью на стуле в помещении, где никого нет, и вы легко убедитесь в том, что сама по себе она пуста. Так как там нет никого, чьему здоровью карамель могла бы угрожать, а также никого, кто с удовольствием обмакнул бы в нее свой палец и облизал его, то карамель является всего лишь чем-то вроде пустого белого экрана, который ожидает «проектора» чьего-то ума, чтобы спроецировать на нее «хорошо» или «плохо».

Разумеется, это не означает, что плохого и хорошего не существует. Это очень серьезное заблуждение относительно значения пустоты. Большое количество карамели плохо для больных сахарным диабетом, но хорошо для детей.

Понимание этого абсолютного вида пространства – пустоты – является одним из двух или трех самых важных вещей, которые каждый из нас должен постичь в течение нашего времени здесь, на Земле.

Потому что человек, который понимает, что ничто не является чем-либо само по себе, автоматически очень близок к пониманию того, что мы можем превратить любую вещь в то, что нам нужно, просто посадив необходимые семена.

Если некоторое время на улице под открытым небом каждый день и каждую ночь требуется для того, чтобы мы пришли к этому пониманию, тогда это одна из лучших привычек, которую возможно развить. А не делать этого – огромная ошибка.

Большая ошибка № 7. Избегать ежедневных моментов тишины

Большинство из нас, включая меня, каким-то образом приравнивают сильную занятость и большую успешность. Думаю, это потому, что очень успешные люди почти всегда кажутся очень занятыми.

Я провел 19 лет в среде Нью-Йоркской корпоративной жизни. В каком-то смысле наше офисное здание, где сотни людей проводили большую часть своих жизней, отчаянно конкурировало. Наша компания была очень успешной, и мы привлекали успешных и конкурентоспособных людей к нам на работу.

В подобной атмосфере вы часто чувствуете, что вам необходимо быть в офисе каждую минуту: лучшие люди компании очень редко болели, брали выходной и даже выходили на обед только потому, что хотели знать точно, что происходит – они хотели быть в курсе сиюминутных приливов и отливов в компании и на рынке.

Однако моя жизнь была иной, поскольку, когда я каждый вечер возвращался домой – я возвращался домой к своему Ламе, одному из самых суровых из миллиона монахов Тибета.

И вот однажды я тащусь домой с работы и карабкаюсь по ступенькам наверх в его комнату, выглядевшую так, словно она была маленькой пещерой, которую перенесли сюда из Гималаев. Он смотрит, как я вхожу, приглядывается, изучая мое лицо – и, похоже, уже знает обо всем, что произошло сегодня со мной на работе.

– Ну как, ты сегодня медитировал? – спрашивает он.

Я плюхаюсь на пол перед ним. «Нет, – говорю я с сожалением. – Весь день был просто сумасшедшим – и, поскольку я вчера добрался домой поздно ночью, мне пришлось спать в автобусе по дороге этим утром». Мы жили в двух часах езды от моего офиса на Манхэттене.

– Ладно, тогда на следующей неделе возьмешь себе в среду выходной. Получишь немного спокойного времени. Тебе нужно немного времени тишины.