174c8bda-ed46-49bf-97f6-65ff36b29792

чатляющим, хотя кого можно удивить древними развалинами и деревьями? Оказалось, меня

можно. Очень даже.

Развалин было всего несколько – квадратные башни разной высоты, с квадратными окон-

ными проѐмами, в которых пустые рамы без стѐкол, башни из мелкого кирпича цвета тѐмной

глины, углы которого со временем округлились. Обычные на первый взгляд здания, кропотли-

во и не очень ровно сложенные из кирпичиков, но чем-то неуловимым привлекающие вни-

мание. Такие крепкие, спокойные, уверенные… Капсула, как выяснилось, облетала какой-то

холм по кругу, благодаря чему картинка быстро менялась, и новая башня оказалась распо-

ложенной на участке прямо над пропастью. Причѐм в воздухе висел и сам участок, вроде тон-

кой тарелки, приставленной к скале. Да я на такой бы и одной ногой ступить не рискнула, а

уж строить огромную башню!

Капсула повернулась, уходя обратно в лес и я увидела дерево. А потом ещѐ одно. Собс-

твенно, мы летели по лесу, этакой увеличенной копии соснового – где лес без подлеска, с зем-

лей, усыпанной толстым слоем сухой хвои, а все деревья с голыми стволами изо всех сил тя-

нутся вверх. И всѐ они были большими, судя по тому, что капсула летела почти у поверхнос-

ти, а кроны располагались куда как выше.

Но именно эти деревья были просто огромными. Не все – всего несколько штук на фоне

остальных относительно обычных. Этакие застывшие великаны: ленивые, уставшие. Слегка

блестящая от времени, с дочиста вытертой корой древесина, свитая огромными узлами, даже

на вид крепкая и прочная, как башни, которые остались наверху. И каждое дерево - такая же

монолитная, неизменимая часть рельефа, как горы.

Капсула спускалась, нарезая круги, и деревья остались позади. А в конце понеслась так

быстро, что дух захватило, и мы просто скользили над поверхностью крутого холма, покры-

того ровной густой травой, где-то за спиной остались древние башни и деревья, и весь осмотр

занял не больше минуты, но я не ожидала... такого.

Я в жизни не переживала настолько потрясающего аттракциона. И главное – ну чего не-

обычного? Башни, деревья? Ну да, дряхлые поселения. Ну да, вековые деревья, пережившие

столетия. И всѐ же - в чѐм особенность? Может, в мрачных цветах: пасмурное, строгое небо,

глиняные коричневые неровные стены с налѐтом черноты, прибавленной временем, и много

светло-зелѐной травы. Вроде всѐ сто раз виденное… Так как тогда получилась настолько изу-

мительная, мучительная, проникающая в каждый уголок души картина?

Наверняка, в деле замешан дух места, другого объяснения просто не существует.

У меня просто нет слов!

Пока я пыталась прийти в себя, капсула развернулась и отправилась обратно. Оказывает-

ся, я летела полчаса ради одной-единственной минуты. И – оно того стоило.

Звук недосмотренного кулинарного урока пришлось приглушить, чтобы не мешал нас-

лаждаться остатками настроения, отголосками ощущения, когда ты часть чего-то великого,

крепкого, вечного. Когда ты часть мира.

Именно тогда позвонил Парфен и, увидев моѐ лицо, расплылся в широченной улыбке.

- Даже не буду спрашивать, - многозначительно заявил.

Во мне тут же заговорило чувство противоречия и заодно коммерческая жилка, которая

обычно молчит, как немая.

Второе победило.

- Я, честно говоря, не понимаю, почему ваш клан не очень богат, с такими-то достопри-

мечательностями! Да тут туристов…

Он не дослушал, а просто рассмеялся.

- А что смешного?

- Айка, да всѐ как раз наоборот. Мы никак не можем шикарно жить именно из-за этих, как

ты их называешь, достопримечательностей, хотя для нас это не просто зрелище, а места пред-

ков, наш исконный дом.

- И какая связь?

- На их содержание уходит много денег, большая часть прибыли клана. Там температура,

влажность, наличие определенного состава земли, и ужасно хрупкое равновесие между этими

компонентами. Так что наоборот, туристы тем местам противопоказаны и практически не до-

пускаются, чтобы не нарушать систему. А ступить на землю, дотронуться до дерева каждому

позволяется всего один раз – на совершеннолетие. Ну, а потом только в виде награды за осо-

бые заслуги, очень редко. Члены нашего клана – бесплатно, а остальные кисейцы платят ог-

ромные суммы. И всѐ это снова уходит на содержание. А на съѐмках эти деревья и башни те-

ряют всѐ своѐ величие, можешь сама посмотреть. Лес и лес, и куча старых развалюх. И никто

не знает, почему они так нефотогеничны.

- То есть часто туда нельзя летать? – вот что первым делом я вынесла из всего услышан-

ного.

- К сожалению, нельзя. Я там всего несколько раз был, и до сих пор помню каждый. И

больше всего – тот момент, когда прикоснулся к нему… к стволу великана. Такое ощущение,

будто прямо в ладонь медленно бьѐт огромное сердце. Даже объяснить не могу…

И хотя он вслух не сказал, в воздухе повисло недосказанное – получить для меня такую

прогулку было непросто и удалось, возможно, только в ущерб себе. Может, он даже уступил

мне свою очередь. Что для кисейцев значит посещение этого места?

- Сколько ты теперь их не увидишь? – наугад спросила я. Он почти дернулся… почти, но

вовремя остановился.