1632-vtrehub

«Только не я,» - отозвался Фрэнк. – «Замок есть замок, просто замок и всё. Для меня - попросту логово разбойников. Ворюг, кичащихся своими прадедушками-ворюгами. Сгорел, и слава Б-гу.»

Майк даже не знал, смеяться ему или вздыхать с сожалением. Так что он предпочёл рассмеяться: «Ну что тут скажешь? Ты прав!»

Завидев всадников, выскочивших из-за деревьев, Ребекка в ужасе раскрыла рот. Она просто оце-пенела от ужаса. Но даже если половина её сознания находилась в полном параличе, то и второй, действующей, хватило, чтобы осознать, что грядёт. Дикари с жуткими гримасами подхлёстывали своих лошадей вниз по склону, они даже не удосужились вынуть сабли из ножен. Ага, они не собираются её убивать, по крайней мере, пока.

Ребекка  Абрабанель, обычная девушка из сефардской семьи просто застыла бы в страхе посреди дороги, захвати хорваты её в расплох ещё год назад. Но нынешняя Бекки Стернз, ждущая ребёнка, принялась рыться в сумочке, шёпотом вознося благодарности своему мужу-провинциалу.

Именно Майк настоял, чтобы она выучилась обращаться с оружием, и Ребекка покорно подчини-лась. Попробовала – не вышло, во всяком случае с точностью. Как бы ни была она хороша во всём остальном, попасть даже в стену сарая было для неё задачей неразрешимой, и её мужу пришлось это признать.

Плевать, и для сараев найдётся подходящий ствол. Гарри Леффертс был счастлив преподнести ей именно такой. «В дар прекрасной даме,» - заявил он с истинно галантностью аппалачского горца.

Когда до первого хората оставалось всего десять ярдов, Ребекка достала ис сумки обрез дробо-вика. А с пяти пальнула одним стволом.

С пяти ярдов, дробью 12 номера. И промахнулась. Совершенно мимо. Его даже не оцарапало.

А вот лошадь убило наповал. Заряд разорвал животному горло, оно споткнулось и всадник выле-тел из седла.Такое большое животное как лошадь, да ещё скачущее во весь опор, не остановить никаким оружием. Визжа от страха и отвращения, Ребекке всё же удалось увернуться от лошади. Но не от всадника, уж слишком неловко было двигаться в её положении.  Он влетелпрямо ей в плечо, опрокинув на дорогу.

Удар ошеломил её, но обрез она из рук не выпустила. Распластавшись на дороге, Ребекка трях-нула головой. Длинные чёрные волосы разметались, и на мгновение её охватил дикий страз за будущего ребёнка.

Но ещё больший страх вытеснил его. Она почувствоала, что чья-то рука схватила её за волосы. И сразу же злобным рывком поставила её на ноги. И потащила. Второй хорват оказался здоровен-ным мужиком,  озверевшим от злости. Он может и не понял, что случилось с его товарищем, но сообразить сумел, кто был тому виной.

Всадник потащил Ребекка на круп своего коня.

- Грёбаная жидовская сука! – орал он.

Ребекка не понимала его языка, да ей и не нужно было. Ведь обрез всё ещё был у неё.

Злось его как водой смыло. Он почувствовал даже не страх, а скорее удивление. Он глянул на твердый предмет, упиравшийся ему в пах, и даже успел понять, прежде чем Ребекка спустила курок, что это что-то огнестрельное. Выстрелом ему отрвало яйца.  А с ними и член, кишки, мочевой пузырь и нижнюю часть позвоночника.

Он отпусти её волосы и Ребекка свалилась на дорогу, задом. И опять падение затмило её сознание, а удар копыта обездвижил её полностью. Её глаза были открыты, она могла видеть всё, но разум отказывался осмыслить происходящее.

Она заметила, что один глаз всадника забрызган кровью и ошметками плоти. Хорват рукой пытался стереть кровищу с лица. Так, этот пока небоеспособен.

Тот первый, чьего коня оня убила, тоже зашевелился, постанывая. Тоже нет.

А вот четвёртый, последний, тот – вполне. Хоть он и был занят тем, что усмирял свою испугавшу-юся лошадь, но ненадолго. То был был боевой кавалерийский конь, привыкший шуму боя и вспышкам выстрелов.  Хорват натянул уздечку. Затем, рыча на Ребекку, направил на неё пистоль. Ему уже было не до изнасилования, он просто хотел пристрелить ту жидлвскую сучку.

Дробовик по-прежнему был в руках у Ребекки, но оба ствола были пусты. Она перевернулась через бедро, отчаянно ища взглядом сумочку. Увидев, что та осталась лежать у дальней обочины, Ребекка охватило отчаяние.

Слишком далеко. Она могла слышать топот хорватского коня, скачущего к ней. Всадник уже готовился выстрелить. От отчаяния осталась только горечь. А жизнь была так хороша…

Разум её затуманился, надеяться было не на что. Всплеск адреналина прошёл, её била крупная дрожь. Как остолбеневший вол, она просто ждала последнего выстрела. Это ожидание настолько поглотило её, что она не заметила сильного шума со стороны дороги.

Хорват, однако, заметил. О Ребекке он уже позабыл, воззрившись на чудное транспортное средст-во, катившее прямо на него.

Узрите гнев мой, и да выберет он тех, кому суждено погибнуть.

Пришёл черёд дикаря остолбенеть. Не «конь» вызывал ужас, но всадник. Хорвату не приходилось видеть очков на воине. Это чтобы лучше тебя видеть…

Когда Джефф заслышал первый выстрел, он здорово удивился, даже обозлился. Должно быть, дробовик. Двенадцатый калибр, судя по звуку.