1632 (ЛП)

   Оторопь частично вызывало и поведение их собственного народа - небольшое количество евреев, обосновавшихся в Грантвилле за последние месяцы, акклиматизировались на всю катушку. В какой-то степени, этого и следовало ожидать - они были сефарды у которых, в отличии от восточноевропейских ашкенази, была давняя традиция космополитизма. Присказка "Когда в Риме..." возможно была придумана именно ими.

   Тем не менее...

   Трудно сказать, что именно пугало Самуила и Моисея больше всего. Возможно - то, как верующие евреи Грантвилля в открытую наблюдали за строительством своей новой синагоги. Храм перестраивался из заброшенного здания прямо в центре города. Возможно. Но...

   Предшествующей ночью, Майкл Стирнс провёл несколько часов в гостиной Бальтазара, участвуя в живом и непринуждённом разговоре с двумя представителями Абрабанелей и самим Бальтазаром. Именно так, конечно, и должно было быть. Но и Ребекка провела с ними несколько часов - и участвовала на равных правах со всеми.

   Этого уже было бы вполне достаточно. Но! Когда разговор в конце концов завершился, отец Ребекки удалился на ночь, уводя с собой своих родственников мужского пола. Ребекка, напротив, осталась там.

   Без сопровождения? Возмутительно! Как её отец это позволяет? С гоем! Какой ужас!

   Вспомнив выражения лиц своих родственников, Бальтазар быстренько приложился к своей кружке - скорее чтобы подавить смех, чем жажду. Он знал, что Моисей и Самуил были бы ещё больше поражены, если бы зашли в гостиную парой минут спустя и обнаружили бы Ребекку сидящей у Майкла на коленях и предающейся самой непристойной форме американского поведения. При всей своей космополитичности, Бальтазар и сам был поражён, когда случайно наткнулся на свою дочь занимающуюся этим. Он не стал вмешиваться, но решил серьёзно поговорить с Ребеккой на следующий день. Но она так решительно отстаивала свою правоту, что, учитывая обстоятельства, Бальтазар решил спустить дело на тормозах. Он даже подумал что есть в этом американском слове какая-то суровая красота. Как они там говорят - "обнимание"?

***

   Но, в основном, дискомфорт Моисея и Самуэля был вызван самими американцами.

   Первое и главное - манера американских женщин одеваться, достаточно ярко представленная в этот момент в "Садах Тюрингии".

   Самуил пытался не пялиться на девушку стоявшую у барной стойки неподалёку. Та общалась с Ребеккой, и казалось, разговор нравится обеим. Учитывая её фигуру, бесстыдно выставленную напоказ в облегающей блузке и штанах, задача требовала от молодого человека чрезвычайного напряжения силы воли.

   На помощь пришёл Леннокс:

   - Эта не для тебя, парень - сказал он, упрекающее покачав головой. Самуил покраснел и отвёл взгляд.

   - Она замужем? Обручена?

   - Ни то ни другое, в сию минуту. - Последовала небольшая пауза, пока одна из официанток ставила на стол новый кувшин с пивом.

   - Бесплатно, - сказала она по-английски с сильным акцентом. - За счет кандидата - и ушла, бороздя толпу. Женщина была полной и молодость её давно минула. Как и большинство официанток, её наняли за упорство и решимость в той же мере, что и за опыт - раньше она сама держала таверну, привыкла лавировать в шумной толпе и была рада делать это снова, зарабатывая больше, чем когда-либо мечтала.

   - В сию минуту, - повторил Леннокс и быстро окинул взглядом девушку. - Но, похоже, скоро сменит свой статус, хотя до её бывшего это ещё не вполне дошло, так что ему пришлось дать некуртуазного пинка.

   Он заметил как Ребекка, взглянув на дверь, легонько толкнула девушку локтём. Тонко улыбнувшись Леннокс обернулся к компании и вновь наполнил кружки.

   - Но, зуб даю, скоро у неё будет новый... - боковым зрением он уловил движение в свою сторону. - Помяни дьявола...

   Маккей отодвинул стул рядом с Самуилом и упал на него. Он выглядел измождённым.

   - Пивка? - спросил Леннокс и подвинул ему кружку.

   - Ага, - почти прошептал тот. - Пожалуйста!

   Чувствовалось что говорить ему трудно. Рот его казался одеревеневшим, но не настолько, чтобы он был не способен осушить кружку в один присест. Он молча подвинул кружку за следующей порцией. Леннокс повиновался и добавка разделила участь предшественницы.

   Маккей опустил кружку, легкая дрожь пробежала по его плечам.

   - Этот человек никогда не будет страдать от от недостатка работы, - хмуро изрёк он. - Плохое тянется к плохому. Инквизиция оценила бы его талант.

   Леннокс проворчал:

   - Опять плохо, да? - И, увидев, как пожал в ответ плечами Маккей, покачал головой. - Уму не постижимо, на что только не идут люди. Думаешь, это того стоит, парень?

   - Не мог бы ты найти ещё стул? - пробормотал Самуил Бальтазар. - Думается мне, юная леди собирается порадовать нас своим обществом.

   Леннокс повернул голову. И точно, Джули Симс гарцевала к ним своей неподражаемой походкой. Заметив, что Ребекка удаляется сквозь толпу, он удивился - та была похожа на змею, ускользающую сквозь траву после укуса. Змея - искусительница Евы!