1 2

применяют для того, чтобы больного обездвижить и обезболить». Заварила,

остудила. Выпоила полную чашку Люку, с трудом разжав стиснутые зубы,

побаиваясь, что, если он шевельнется, может произойти непоправимое.

Задышал ровнее, глубоко погружаясь в сон. Лентина расставила все

приспособления и зелья рядышком, попросила Кира зажечь неподалеку еще

несколько небольших костров. Подумала немного и из остатков черноголовника

сделала немного кашицы, рассудив, что если нанести на рану, то избежит того,

что случилось с шеей Мартеля. Было очень страшно. Несколько раз подходила

Лентина с ножом к Люку, но никак не могла насмелиться. Потом решилась,

надрезала кожу вокруг вдавленной кости, обнажая ее. Брызнула струйкой кровь.

Стиснув зубы, протерла кожу и отпилила кость, которая давила на мозг,

повреждая его. Промыла рану отварами, молясь небесной матери, чтобы все

обошлось, жалея, что не знает слов истинной молитвы, которую читают

повитухи, когда лечат. Промокнула чистой тряпочкой, заглянула внутрь – и

закружились костры и кусты перед глазами – все, что было скрыто черепной

коробкой, она теперь видела. Бррр. Схватилась за ветку, что рядом торчала,

укололась, боль помогла взять себя в руки. Положила черноголовник,

забинтовала голову. Укрыла Люка. И только теперь почувствовала, что одежда

насквозь промокла от пота. Увидела, что у Кира слипаются глаза и факел,

который он держит, чтобы было светлее, покачивается, потому что у мальчика

руки затекли от усталости. Забрала факел, поцеловала мальчика.

- Пойдем-ка спать, дружок. Ты сегодня был настоящим мужчиной – ты мне так

помог, что не каждый сможет!

Кир расплылся в довольной улыбке, пробормотал что-то, засыпая. Лентина

закутала мальчика в одеяла, подбросила еще сушняка в костер, затушила

лишние костерки. Проверила своих раненых – у Мартеля лихорадка спала, он

перестал махать руками. Говорить о том, что он выздоравливает рано, но видно,

что ему полегчало. Люк спал под действием лекарств и за ним придется

поглядывать до утра. А пока можно заняться собой, влажная одежда неприятно

холодила кожу. Нашла чистую сухую одежду в своей суме. Решила, что пора бы

и помыться – мужики спят, а кто из-за кустов подглядывать будет – ну с теми

она ничего сделать не сможет, пускай смотрят. Если сунутся к костру или к тем,

кого она опекает – тогда им не поздоровится, а в кустах же пусть себе сидят.

Согрела воды, устроила себе помывку в трех каплях горячей воды. Переоделась.

Тщательно прополоскала ту одежду, которую сняла, развешала на палках. Сразу

полегчало. Теперь оставалось лишь дождаться рассвета. Усталость и

нервотрепка прошедшего дня порой брали своё, и глаза смыкались,

приходилось вставать. К утру Лентина приготовила отвары, и завтрак для них с

Киром и для раненых, прополоскала все, что смогла найти, собрала весь

сушняк, до мельчайшего прутика для костров, что валялся неподалеку,

несколько раз подходила к раненым, проверить их состояние.

Рассвет снова подкрался незаметно – небо серело низкими дождевыми

тучами, и день просто наступил. Казалось, в это ущелье никогда не заглядывали

солнца, и тут всегда царила серая мгла. Лентина не видела дневных светил с

того дня, как они выехали из Блангорры. Как хотелось увидеть хотя бы рассвет:

как сначала светлеет, потом синеет, а потом становится голубым и высоким

небо, как семь светил восходят на свои орбиты и обогревают каждый клочок

Мира, принося свет и тепло. Лентина встала с камушка, который примостила

себе под сиденье уже перед самым рассветом, когда просто валилась с ног,

потянулась, разминая хрустящие косточки. Дождь перестал сыпаться, в воздухе

висели рваные клочья тумана, придавая нереальность этому пасмурному утру.

Отойдя в кустики, девушка заметила следы какого-то зверя, бродившего ночью.

Прошли уже четвертые сутки после того, как они уехали из столицы и уже день,

как должны были выполнить поручение. Вернулась в лагерь, начала будить

Кира, который, вымотавшись вчера, никак не хотел просыпаться. И

подпрыгнула от неожиданности, услышав слабый голос Люка:

- Пусть поспит, я покараулю. Ложись, отдыхай. У меня голова мерзнет, и руки

не поднимаются. Что со мной было? И откуда вы взялись тут?

- Ну, это вы взялись. Мы с Киром тут неподалеку из воды выползли. Тебя же

притащил Мартель и, не говоря ни слова, свалился без сознания. У него, кстати,

помимо той заразы, которую он выпил добровольно – лекарства того, что от

страха вылечить должно было, теперь еще и поперек шеи будет шрам, кончено,

если, он проживет достаточно долго, чтобы затянулась рана и не протянет ноги

впоследствии моего лечения. У тебя сломана нога, и ты был без чувств. Ногу-то

я сразу увидела, и как могла, починила. Но ты так и не очнулся, поэтому вчера я