Звездолет

Демаркус завел руку за шею, расстегнул золотое ожерелье, прежде скрытое под туникой, и опустил его на стол, чтобы Солара могла оценить тонкую работу мастера и ослепляющий блеск украшения. Она никогда не видела настоящего золота – по крайней мере, не так близко, – и пальцы чесались от желания к нему прикоснуться. 

– Ну же, – подтолкнул Демаркус. – Оно не кусается. 

Солара заметила надпись на латыни, выгравированную на металле. 

– Что тут сказано? 

– Это один из наших самых древних догматов. 

Ну разумеется. У преступников наверняка куча законов. 

Демаркус подбадривающе кивнул: 

– Примерь. 

– Нет, спасибо. – Солара не знала, в чем дело, но что-то тут явно было не так. – Я не шутила, сказав, что не собираюсь вступать в… 

– Предлагаю сделку, – перебил он. – Если наденешь ожерелье и дашь мне полюбоваться на тебя в нем, то потом можешь не снимать. 

Она покосилась на Демаркуса: 

– Оно станет моим? 

– Навсегда. 

Солара едва не ощетинилась от такого предложения, но при этом мысленно уже подсчитывала, на сколько лет можно закупить провизии. Прельщенная сильнее, чем хотела признавать, она провела пальцем по теплому золоту. Это ожерелье могло стать ее билетом в новую комфортабельную жизнь. 

– Ладно, – наконец решила Солара и поднесла золото к шее. 

Но едва замочек защелкнулся, на лице Демаркуса расплылась настолько хитрая ухмылка, что волоски на ее затылке встали дыбом. Именно тогда Солара заметила на пирате еще одно, точно такое же ожерелье. 

– Тебе очень идет, птичка, – осклабился он. – Добро пожаловать в семью. 

Глава 12

Двадцать девять минут и тридцать семь секунд. 

Пора бы ей уже вернуться. 

Вытянув шею, Доран огляделся в поисках Солары, но единственным признаком жизни в ангаре оказался пират, двадцать минут назад доставивший ему топливный блок. Сейчас этот лысый, со второй парой глаз, вытатуированной на кумполе, потягивал синтетическую сигару, прислонившись к металлической двери. Его бицепсы были больше головы. 

Доран поерзал на сидении. Наверное, можно еще пять минуток подождать… 

Но тут он вспомнил, как дрожали руки Солары, и понял, что и так прождал слишком долго. Если ей хватило храбрости торговаться с пиратами, то он обязан как минимум убедиться, что она в порядке. Несколько глубоких вдохов спустя, Доран выбрался из челнока и направился к охраннику, которого мысленно прозвал Четырехглазым. 

– Товар возврату не подлежит, – объявил тот, переместив сигару в другой уголок рта. 

Доран сунул руки в карманы и притворно зевнул: 

– Я ищу Лару. Она уже полчаса как ушла. 

Охранник покачал головой: 

– Она ужинает с боссом. Тебе придется… 

Его прервали оголтелые радостные вопли из недр корабля – настолько громкие, что стальной пол под ногами загудел. Четырехглазый прикоснулся к наушнику, выслушивая кого-то незримого, а потом растянул губы в широченной улыбке, едва не выронив сигару. 

– Что ж, скоро я нажрусь в стельку, – сказал он сам себе. – Босс выбрал невесту! 

– Только что? – спросил Доран. Личная жизнь главаря пиратов его мало волновала, но это был шанс попасть внутрь корабля. – Тогда точно надо выпить за бедолагу! – Демонстративно прикрыв рот рукой, он доверительно сообщил: – Всей руды Марса не хватит, чтобы заставить меня нацепить кольцо на палец. 

– Нас таких двое, дружище. 

Видимо, статуса холостяка оказалось достаточно, чтобы связать их братскими узами. Четырехглазый перебросил оружие за спину и открыл раздвижную металлическую дверь. Затем закинул руку Дорану на шею и повел его к источнику веселья – в огромный зал в сердце корабля. От вида тысячной толпы Доран замер как вкопанный. 

Пихнув своего нового друга, он крикнул: 

– Где твой босс? 

Охранник указал на возвышавшуюся над морем голов сцену в центре комнаты, где стояли Солара и нескладный гигант, которому она в пупок дышала. Доран глазам своим не поверил. Он никогда не видел никого настолько огромного, даже прошлым летом в спортивном лагере. Неудивительно, что пираты выбрали Демаркуса главарем – он мог кого угодно раздавить одними пальцами. Солара рядом с ним казалась ребенком. Она крепко обхватила себя руками и не мигая смотрела вокруг круглыми глазищами. 

Но на помосте стояли только они двое. Где же невеста? 

Народ начал передавать кружки с элем за столы, и охранник выцепил парочку для себя и Дорана, а когда они сделали по глотку, махнул своей кружкой в сторону сцены: 

– Слишком молоденькая и тощая. Не его тип. – И согнул руки перед собой, будто прижимая к груди две дыни: – Он, как правило, предпочитает дам пофигуристее, если ты понимаешь, о чем я. 

Поперхнувшись элем, Доран едва не выкашлял на пол легкие. Затем вновь уставился на сцену и на сей раз заметил, что Демаркус демонстрирует Солару точно выигранный на ярмарке приз. Она тем временем нервно теребила золотое ожерелье, которого еще полчаса назад на ее шее точно не было. Но глядя в слезящиеся подбитые глаза напарницы, Доран отказывался верить, будто Солара добровольно согласилась на этот союз. 

– Она член моего экипажа! – рявкнул он. 

– Уже нет, – хохотнул охранник. 

– Но я ее знаю. Она бы никогда на такое не пошла.