Звездный ковчег

Кирк взглянул на Спока. Он понял, что вулканит почувствовал, что для беспокойства Кирка есть серьезные причины.

— Шок был необычно силен из–за ослабленного состояния Мак–Коя, — сказал Кирк.

— Могу я точно узнать, что с доктором?

— Да, мистер Спок. Сам бы он никогда не сказал. Но сейчас я думаю, он бы хотел, чтобы вы знали. У него ксенополицитемия.

Спок замер. После непродолжительного молчания он тихо сказал.

— Я знаю эту болезнь, капитан.

— Тогда вы знаете, что с этим ничего нельзя сделать… — пока он говорил это, Мак–Кой зашевелился и открыл глаза.

Кирк склонился над ним.

— Как ты, Боунс?

— В порядке. — Он сел, быстро приходя в себя. — Как вы, Спок?

— Отлично, спасибо. Мы с капитаном, видимо, получили меньший заряд.

С напускным гневом Мак–Кой сказал:

— Этот оракул действительно достал меня! Наверно, я особенно чувствителен к его чарам.

— Спок знает, — сказал Кирк. — Я сказал ему, Боунс.

На лице Мак–Коя отразилось облегчение. Он встал.

— Не лучше ли нам найти кабину управления корабля и увести этих людей с курса на столкновение?

— Ты не в той форме, чтобы справиться, — сказал Кирк.

— Ерунда! — возмутился Мак–Кой. — Я в форме!

Кирк заметил колебание одной из занавесей алькова. Он подошел и отдернул ее. Какой–то замызганный пожилой человек с испуганным лицом жался к стене. Он посмотрел Кирку в лицо. То, что он в нем увидел, вероятно, ободрило его. Он отодвинулся от стены, помешкал и достал немного какого–то порошка из небольшого мешочка, висевшего у него на плече.

— Для силы, — сказал он. Потом протянул мешочек им. — Многие из нас испытали силу нашего Оракула. Этот порошок поможет. Вы не из Йонады.

— Нет, — мягко сказал Кирк. — Мы пришли извне вашего мира.

Сморщенная рука протянулась, чтобы коснуться руки Кирка.

— Вы такие же, как мы?

— В точности, — ответил Кирк.

— Вы первые, кто пришел сюда. Я не ученый, расскажите мне о том, что вовне.

— Что ты хочешь знать?

— Где это — снаружи?

Кирк показал вверх.

— Это там, наверху.

Мутные глаза посмотрели в потолок. Как ребенок, обиженный ложью взрослого, человек посмотрел из Кирка со смесью недоверия и разочарования. Кирк улыбнулся ему.

— Это вверху и везде вокруг.

— Это и они говорят тоже, — с досадой сказал старик. — Давно еще я забрался в горы, хотя это и запрещено.

— Почему запрещено?

— Я точно не знаю. Но все не так, как они учат нас. Потому что мир пуст, и я коснулся небес.

Голос понизился до испуганного шепота. Выговорив последние слова, старик вскрикнул в неожиданной агонии, сжимая виски. И рухнул на пол бесформенной грудой. С ужасом Кирк увидел на одном из висков пульсирующее пятнышко света. Затем сияние погасло.

Мак–Кой осмотрел это место на виске.

— Что–то под кожей. — Он откинул дерюгу, чтобы прощупать сердце. — Джим, он мертв.

Кирк посмотрел на тело.

— «Потому что мир пуст, и я коснулся небес.» Что за эпитафия человеческой жизни!

Спок сказал:

— Он говорил, что запрещено ходить в горы.

— Конечно, запрещено, — кивнул Кирк. — Если ты идешь в горы, ты можешь обнаружить, что живешь на астероиде, а вовсе не в «мире». Могу поспорить, именно это — запретное знание. — Что случилось?

Это была Натира. Она вошла в комнату вместе с двумя женщинами, которые несли блюда с фруктами и вино. Увидев скрюченное тело, они сами съежились от страха. Но Натира встала на колени рядом с ним.

— Мы не знаем, что произошло, — сказал, адресуясь к ней, Кирк. — Он неожиданно закричал от боли — и умер.

Она склонила голову в молитве.

— Прости его, о Оракул, самый мудрый и совершенный. Он был старый человек — а старые люди часто бывают глупы. — Она поднялась на ноги. — Но записано, что те из народа, кто грешит или говорит злое, будут наказаны.

Жестокость в ее лице перешла в досаду. Она коснулась кнопки на стене. Вошедшим охранникам она бросила:

— Уберите его — аккуратно. Он служил хорошо и долго. — Затем обратилась к женщинам. — Поставьте пищу на стол и идите.

Когда дверь за ними закрылась, она подошла к Мак–Кою.

— Ты выглядишь нездоровым. Это беспокоит меня.

— Нет, — ответил он. — Со мной все в порядке.

— Желание Оракула — обращаться с вами как с почетными гостями. Я сама буду прислуживать вам.

Первый поднос, на котором она расположила фрукты и вино, был поднесен Мак–Кою. Когда она отошла, чтобы приготовить оставшиеся подносы, Кирк сказал:

— Тебя отличают, Боунс.

— В самом деле, доктор, — поддержал его Спок. — Эта леди проявляет к вам слабость с самого начала.

— Никто не может упрекнуть ее за это, — важно ответствовал Мак–Кой.

— Я лично, — заметил Кирк, — нахожу ее вкусы спорными.

Мак–Кой, прихлебывая вино, сказал:

— Мой шарм всегда был убийственным.

Однако Кирк заметил, что его глаза неотступно следили за женщиной, грациозно изогнувшейся у стола.

— Если он такой убийственный, — сказал он, — почему бы тебе не устроить небольшой вечер наедине с леди? Тогда Спок и я могли бы попробовать найти контрольный пункт.

Натира вернулась с двумя бокалами вина.

— Время для дорогих гостей подкрепиться.

Кирк поднял свой бокал.

— За наших добрых друзей из Йонады.

— Мы очень заинтересованы вашим миром, — произнес Спок.

— Приятно слышать это.