Звездный ковчег

Теперь они были одни в пустом коридоре. Кирк безуспешно попробовал открыть двери в комнату Оракула. Спок нажал секретный механизм в одной из колонн. Внутри они распластались по стене. Дверь за ними закрылась. Ничего не произошло. Кирк тихим голосом сказал:

— Кажется, Оракул не знает, что мы здесь. Что предупредило его в первый раз?

Спок сделал несколько шагов к центральному возвышению.

— Капитан, этот невоспитанный Оракул ожил, когда Натира преклонила колени на этой платформе.

Кирк взошел на платформу и осторожно обошел ее кругом. Опять ничего не произошло.

— Мистер Спок, продолжайте искать. Ключ к контролирующему центру должен быть где–то здесь.

Но внимание Спока привлекла настенная резьба.

— Еще письмена, — сообщил он. — В них ничего, что могло бы навести на мысль, что это не планета. И также несомненно, что строители корабля должны считаться богами.

Кирк обнаружил каменный монолит, вставленный в нишу. В нем был вырезан узор солнца и планет. Спок присоединился к нему.

— Восемь планет, капитан. Восемь. Это было число солнечной системы Фабрины.

— Значит, нет сомнений, что этот Народ — потомки фабриниан?

— Абсолютно, сэр. И нет сомнений, что они были в полете на этом астероиде в течение 10000 лет.

В этот момент послышался звук открывающейся двери. Они быстро скользнули за монолит. Кирк осторожно выглянул из–за него и увидел Натиру, одну, идущую через комнату к платформе. Она преклонила колени. Как и до того, с алтаря разлился свет.

— Говори, — сказал Оракул.

— Это я, Натира.

— Говори.

— Написано, что только Высшая Жрица Народа может выбирать себе друга.

— Так написано.

— Для остального Народа выбор пары и рождение детей дозволены лишь по воле Создателя.

— По необходимости. Наш мир мал.

— Среди нас трое чужаков… среди них один зовется Мак–Кой. Я хочу, чтобы он остался с Народом — как мой друг.

Кирк беззвучно присвистнул. Боунс точно не терял времени даром. Спок приподнял бровь, взглянув на Кирка.

— Этот чужак согласен на это? — спросил Оракул.

— Я спросила его. Он еще не дал мне ответа.

— Он должен стать одним из Народа. Он должен поклоняться Создателю и согласиться на установку инструмента послушания.

— Ему будет сказано, что должно сделать.

— Если он согласится на все, это дозволено. Научи его нашим законам, чтобы он не совершил ни святотатства, ни оскорбления Народа или Создателя.

— Будет, как ты говоришь, о мудрейший.

Натира поднялась, дважды поклонилась, отступила от алтаря и пошла к двери. Кирк, глядя на нее, забылся и рукавом провел по узору монолита. Комната заполнилась высоким дребезжащим воем. Натира круто развернулась у дверей. Вой сменился ослепительным белым светом. Он сфокусировался на Кирке и Споке. Они окаменели, не в силах пошевелиться.

Натира поспешила к алтарю.

— Кто те, кто проник сюда? — потребовал раскатистый голос.

— Двое чужаков.

— Мак–Кой один из них?

— Нет.

— Эти двое совершили святотатство. Ты знаешь, что должна делать.

— Я знаю.

В комнату вбежали охранники. Свет, сковывавший Кирка и Спока, погас, оставив после себя дрожь в теле. Натира указала на них.

— Взять их.

Когда их скрутили, она подошла к ним.

— Это было очень глупо. Вы злоупотребили нашим гостеприимством. И вы совершили более серьезный грех — грех, для которого существует только одно наказание — смерть!

Натира спокойно вытерпела взрыв ярости Мак–Коя. Когда он перестал ходить кругами по ее комнате, она сказала — уже в третий раз:

— Они вошли в комнату Оракула.

— Но почему наказание за это — смерть? — воскликнул он. — Они поступили так по незнанию.

— Они сказали, что пришли с дружбой. Они предали наше доверие. Другого решения я принять не могу.

Он повернулся, чтобы видеть ее лицо.

— Натира, ты должна позволить им вернуться на корабль!

— Я не могу.

— Ради меня, — сказал он и притянул ее с кушетки в свои объятия. — Я принял решение. Я остаюсь с тобой, здесь, на Йонаде.

Она прижалась к нему с радостью облегчения. Мак–Кой прошептал в ее ухо, оказавшееся рядом со своей щекой:

— То, что они сделали, они сделали потому, что считали это нужным. Ты не пожалеешь о том, что отпустила их. Я счастлив впервые в жизни. Как я могу быть счастливым, зная, что ты обрекла на смерть моих друзей.

Она подняла лицо для поцелуя.

— Пусть будет так. Я подарю тебе их жизни, чтобы показать, как я люблю тебя.

— Мое сердце поет, — сказал Мак–Кой. — Позволь мкс сказать им. Им нужны их приборы связи, чтобы вернуться.

— Хорошо, Мак–Кой. Все будет, как ты скажешь.

Он оставил ее и вышел в коридор, где под охраной ждали Кирк и Спок. Он кивнул охранникам. Когда те исчезли в глубине коридора, он отдал Кирку коммуникаторы. Кирк передал один Споку.

— А где твой? — спросил он. — Ты ведь едешь с нами?

— Нет, — ответил Мак–Кой.

— Но это не планета, Боунс! Это корабль, который идет курсом на столкновение с Дараном‑5.

— Джим, я вроде бы сам иду курсом на столкновение.

— Я приказываю вам вернуться на корабль, доктор Мак–Кой!

— А я отказываюсь! Я собираюсь остаться прямо здесь — на этом корабле. Натира попросила меня остаться. Так что я останусь.

— В качестве ее мужа?