Звезда сыска

— Ты, Полина, мне это прекрати! Сказал, что не дело так поступать никому, тем более девушкам, значит, слушать должна, — пригрозил ей Сергей Николаевич, но надолго его строгости не хватило. — Я и сам вижу, что все оканчивается благополучно. Но могло и по-иному быть!

Пришлось нам с Полиной согласиться с таким утверждением. Мы опустили головы и стали одинаково теребить подолы. Я подол своего халата, она — гимназического платья.

— Как ни тяжело, но должен я перед тобой, дочка, повиниться. Докладывал мне Дмитрий Сергеевич о том, что ты ему рассказывала. Не поверил я, посчитал играми да забавами. Полина тоже книжонки про сыщиков почитать любит. Ну да ладно. Если все время про старое вспоминать, на новое его не хватит. Злодея этого мы поймаем. И нам надо уже к суду готовиться, хоть и забегаю я сильно вперед. Ты у нас единственный и самый главный свидетель. Остальных преступник в живых не оставил, и о том вам неплохо бы помнить. Так вот, госпожа свидетель. Все бы ничего, да возраст у тебя неподходящий. Дмитрий Сергеевич тебе, Даша, безгранично доверяет. Я теперь тоже. Но, как сказал уже, в прошлый раз не поверил. В первую голову из-за юности твоей. А нам надо будет в достоверности твоих слов и прокурора убеждать, хотя его менее других. И судей, а главное присяжных поверенных, среди которых люди разные попадаются. Порой такой Фома неверующий в состав заседателей попадет, что только руками разводишь да в затылке чешешь, как бы ему все втолковать доступным образом. Вот я и зашел к тебе задать в неформальной обстановке пару вопросов, на которые желаю знать ответы прежде всех остальных.

При этих словах он встал со стула и зашагал по палате. Наконец остановился и спросил официальным голосом и на «вы»:

— Дмитрий Сергеевич сказал, что разговор между этим Микульским и перекупщиком шел по-французски? Насколько хорошо вы тот язык знаете, чтобы быть уверенной, что все правильно услышали и поняли?

— Я совсем недавно сдала экстерном экзамен за шестой класс гимназии. Оценка самая высокая. О том есть все документы и у меня, и в гимназии.

Полицмейстер пожевал губами в задумчивости. Я и сама догадалась, что отличной оценки за шестой класс маловато может показаться, чтобы мне без лишних слов поверили, что все, мною слышанное в тех условиях, я смогла понять правильно. Пришлось-таки сказать и самое главное:

— Последние два года мы, я, моя маменька и дедушка, провели в Париже.

Полина аж подпрыгнула и уж каким образом сдержалась от огромной кучи вопросов, которые ей тут же нестерпимо захотелось задать, даже и не знаю. Но удержалась. А вот ее дедушка не удержался:

— Это каким же таким манером? Что, в самом Париже?

— Самым обычным. И в самом Париже. Но это по большей части, а так мы и в иных городах были: в Марселе, в Ницце, в Каннах.

— Вот уж неожиданный ответ, — покачал головой полицмейстер. — Но зато такой, каков нужен.

В этот момент в дверь деликатно постучали.

— Нужно ехать, — расстроился полицмейстер. — А ты уж, Дарья Владимировна, на сей раз отнесись к моему приглашению побывать у нас в доме со всей серьезностью, а не как в прошлый раз. И поговорить дома будет куда лучше, чем в моем служебном кабинете, и с Полиной вот пообщаетесь. Может, друг на друга положительно повлияете. Как там в математике? Минус на минус плюс получиться должен?

— Дедушка! Миленький! — взмолилась Полина. — А можно я с тобой не поеду? Можно я с Дашей побуду? Недолго совсем.

— Ладно, почешите язычки, — благосклонно отреагировал Сергей Николаевич, став похожим на настоящего дедушку. — Но о делах не забывай.

Проболтали мы все же дольше, чем рассчитывали, и Полина умчалась, пытаясь скоростью бега компенсировать свою задержку. Давно мне не было так приятно поболтать. И вообще, с артистами, конечно, интересно, но с ровесниками тоже надо общаться. Жаль, что Петя не зашел. Ему, должно быть, просто ничего неизвестно.

Не успела я об этом подумать как мне дежурный фельдшер, а может, и иной врач, принес пакет. В пакете оказалась куча вкусных вещей: пирожки, яблоко, конфеты и записка от Пети:

«Меня к вам не пустили. Сказали, что время позднее, а с утра вы и так уже выйдете. Я тут всех допросил, похоже, с вами и взаправду ничего страшного не произошло, а то бы я придумал, как пробраться. Передаю вам немного вкусного. Сам в этой больнице лежал по поводу ветрянки, и мне больничная пища не понравилась».

Вполне в духе Пети. Ни подписи. Ни приветствия. Но все равно очень приятно.

Утром пришел дедушка и принес мою одежду, которую уносил домой чистить и чинить. Он так аккуратно заштопал сукно, которым был облицован беличий мех, что разрезанное место было совсем незаметно. Дедушка скромно заметил, что у Пелагеи получилось бы лучше, но ей давать штопать было нельзя из-за конспирации.

А наутро, после завтрака, я выбралась на свежий воздух и пошла через дорогу в театр, прямо на репетицию.

38