Зверь в отражении. Трилогия в одном томе

Эрих продолжал заниматься с внучатым племянником, а Эллин взялась учить сына музыке. По распоряжению леди Моргот в гостиной поставили пианино, что вызвало неудовольствие главы семьи, но возражать Мортимер не стал. Первое время мальчик скучал по Алисе и их играм, но со временем стал забывать. Занятия выматывали его. Ему нравились уроки с Эрихом, но совершенно не нравилось разучивать ноты. Отец почти не бывал дома. Временами Мариус тосковал по нему и вечерам, которые проводил с ним.

В один из таких дней Мариус спустился в гостиную ближе к четырем. Он знал, что мама будет ждать, чтобы позаниматься музыкой перед ужином, но леди Эллин не оказалось на месте. Вместо нее на мягком пуфике сидела незнакомка и играла красивую грустную мелодию. Мариус повис на перилах и уставился на незваную гостью. Она сидела к нему спиной, и он видел только её длинные чёрные волосы.

– Где моя мама? – важно поинтересовался Мариус.

Мелодия оборвалась.

– Она скоро придёт.

Глаза мальчика удивленно распахнулись – этот голос ему уже доводилось слышать.

– Вы мой новый учитель музыки?

Она рассмеялась.

– Нет, Мариус.

– Тогда кто вы? И откуда знаете, как меня зовут?

Черноволосая незнакомка всё же повернулась. На её симпатичном лице играла улыбка.

– Меня пригласила твоя мама, и я жду её.

Мариус хмурился, придирчиво рассматривая женщину. Его что-то смущало, но он не мог понять, что именно.

– Это ведь вы приходили к папе, тогда?

– Ты наблюдателен, – кивнула она.

– Вы заклинательница?

– Не совсем.

– Но я чувствую вашу магию.

Мариус понял, что было не так, но ввиду своей неопытности разобрался не сразу. Эрих уже учил его, как распознавать чужую силу.

Она выразительно приподняла брови.

– Не только наблюдателен, но и еще талантлив не по годам.

Мариус перепрыгнул через оставшиеся ступеньки и приблизился к ней.

– Вы морочите меня, зачем? – сцепив руки за спиной, мальчик привстал на носочки. – Как ваше имя?

Ответов он не получил: в комнату вошла Эллин. Она замерла на пороге, испуганно переводя взгляд с сына на женщину в чёрном.

– Иди к себе, Мариус. Быстро! – нервно выкрикнула она.

Мариусу не оставалось ничего другого, как подчиниться. Ещё раз взглянув на незнакомку, которая проводила его улыбкой, он поднялся к себе.

* * *

Леди Моргот была напряжена. Она с опаской смотрела на ту, кого все называли Многоликой, ожидая вот-вот увидеть её истинное лицо. Прежде ей не доводилось встречаться с Оракулом. Будучи впечатлительной, Эллин старалась держаться подальше от того, что могло повлиять на её богатое воображение.

– У вас чудесный сын, леди Эллин, – Многоликая улыбнулась, но заметив, что хозяйка дома не настроена вести светскую беседу, перешла к делу. – Для чего вы пригласили меня?

– Я думала, Оракулу будет известно все наперёд.

– Распространенное заблуждение, – произнесла Оракул. – Все считают, что мне открыт каждый шаг любого из живущих, известны все их мысли и поступки. Это не так. Но из поколения в поколение старшие заклинатели стращают своих детей подобными баснями и придумывают различные суеверия. Например, если посмотреть мне в лицо, то можно накликать на себя беду и несчастья, – Многоликая закрыла крышку пианино и добавила: – Вы ведь тоже боитесь?

Эллин смутилась и промолчала.

– Но вы правы. Я знаю, что вас тревожит и зачем искали встречи со мной. Просто хотела быть вежливой и услышать всё из ваших уст.

– Простите, – наконец выдавила она. – Я действительно опасаюсь того, чего никогда не смогу понять.

– Ценю подобную честность, Эллин, – кивнула провидица. – И уверяю, что вы не увидите того, чего так боитесь.

Заклинательница прошла по просторному залу и присела на край дивана – напротив провидицы. Она нервно смяла край юбки и долго молчала, прежде чем заговорить.

– Я знаю, что вы ведете дела с моим супругом. Вы заодно с Братством?

– Нет, – склонила голову Многоликая. – Я просто храню чужие тайны, как свои собственные.

– Но вы знаете какую политику ведет Братство, и чего оно добивается. Их должен кто-то остановить! Почему вы не расскажите обо всем Совету и королю? Ведь это длится уже не одно столетие, – леди повысила голос и забыла о своем смущении.

– А почему вы не попросите короля об аудиенции и не соберете Совет, чтобы открыть его лидерам правду? – подалась вперед Оракул и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Вы боитесь. За себя, за свою семью, за сына, – она выдержала паузу. – Я тоже боюсь. Не за себя, а за жизни сотен людей, как и за вашу. Будет война, и после неё не останется ничего. Придёт время, и Братство падет. Без жертв не обойдется, но это будет куда меньшая цена.

Повисло тягостное молчание, которое нарушила провидица:

– Но вы позвали меня обсудить не это.

Эллин нервно облизала пересохшие губы и расправила юбку на коленях.

– Мой сын… Я не хочу, чтобы он стал таким же, как Мортимер. Я не хочу для него того будущего, которое может предложить Братство, – в её глазах застыла мольба. – Я знаю, как все устроено… В смысле ваша магия. Судьба… Она многогранна, и есть много возможных исходов.

– Не всегда.

– Прошу, скажите, что есть другой путь для моего мальчика!