– Гляди, мать! Все эти люди твои. Я не бросал слова на ветер, когда клялся тебе в дни нашей бедности, что когда-нибудь ты станешь величайшей из королев.
– Да, дитя мое, ты обладаешь теперь почти пугающим меня могуществом, о котором я и мечтать не смела. Но чем больше оно становится, тем меньше я тебя вижу.
– Верно, мама, но если это могущество не будет и дальше расти быстрее, чем могущество моих врагов, тебе и всем нам придется есть ягоды в далеких лесах.
На следующий день рано утром состоялся большой военный парад. Полки соревновались друг с другом, перестраиваясь и совершая другие маневры. Парад закончился церемониальным маршем поротно. Вслед за этим все войско окружило Чаку и началась замечательная дискуссия с полной «свободой слова». Каждый полк выставил одного или двух ораторов, которые принялись критиковать различные действия и упущения короля.
Подойдя к Чаке, первый оратор бесстрашно спросил:
– Почему чужаков ставят над зулусами? Чака ответил:
– Всякий, кто вступает в зулусское войско, становится зулусом, а дальнейшее его продвижение по службе зависит только от заслуг, независимо от того, по какой дороге (ндлела) он пришел.
Двусмысленный ответ Чаки был встречен громкими возгласами одобрения: экс-каннибал Ндлела являлся наиболее ярким примером выдвижения независимо от происхождения, и он-то скорее всего (это понял умный Чака) и послужил причиной вопроса.
– Почему г'вабе отделались так легко? – спросил второй оратор.
– Брат не пожирает брата, а два брата сильнее, чем один.
Снова громовые возгласы одобрения.
– Почему не ударить по ндвандве сейчас, пока они не стали чересчур сильны? – спросил третий.
– Умный вопрос. Но скажи мне, разве рука говорит желудку, что пора есть, или наоборот?
Снова крики одобрения и насмешки над смущенным вопрошателем.
– Почему ты не убил Нобелу? – гласил четвертый вопрос. – Она послала на мучительную смерть многих невинных, обманула тебя, и ты признал ее вину.
– Она попросила убежища и по закону страны получила на него право, как только призналась в более тяжком преступлении – колдовстве.
– Да, но ты мог казнить ее за менее тяжкий проступок – обман. В этом случае она не могла бы требовать убежища. Ты же стал с ней торговаться. Зачем?
Вопрос потонул в возгласах одобрения. Чака ответил несколько раздраженно:
– Разве пальцы знают, куда голова пошлет ноги?
– Это не ответ, – закричал спрашивающий. – Скажи, зачем ты сторговался с ней и напустил на нас это чудовище?
. – Потому что она нужна мне, как нужен огонь, идущий против ветра, когда надо спастись от другого, большего огня, идущего по ветру.
– Это разумный ответ, но жаль все-таки, что ты ее отпустил.
– Почему король не женится и не имеет детей? – задал свой вопрос пятый оратор.
– Бык живет спокойно, пока бычки – его потомство – не начинают бунтовать против его власти.
– Тогда почему ты не трогаешь Дингаана (младший сводный брат Чаки), который ходит по земле как вечная угроза тебе?
– Неужели я должен убить сына моего отца?
– Нет, Могучий Слон, но запомни мои слова и не доверяй ему. То, кто любит тебя, заметили, что, когда он смотрит на тебя, в его глазах появляется злобный блеск. Носи щит на спине, отец мой.
– Когда воинам будет разрешено жениться? – спросили далее Чаку.
– Для молодых воинов брак – безумие. Их первый и единственный долг – защищать нацию от ее врагов. Но выполнять его как следует они могут, только когда руки их не связаны семьей. Пусть достигнут зрелого возраста и докажут свою доблесть, тогда я стану давать разрешения на брак отдельным воинам или даже особо отличившимся полкам. Но пока не будет в стране безопасности от нападения внешних врагов, запрет на браки сохранится и будет сниматься только в совершенно исключительных случаях.
– Неужели все эти прекрасные девушки обречены тосковать в одиночестве, неужели они увянут, так и не став матерями?
– Зрелая женщина рожает более здоровых детей. Лучше иметь мало детей и рожать их пореже.
– Неужели не жаль отдать этих девушек потом нескольким старикам, которые выживут благодаря своей осторожности в бою, в то время как самых храбрых из нас настигнет смерть?