Зубы Дракона

В такие времена не очень весело посещать фабричный город. Но это был город Бэддов, и в благополучные дни все радушно относились к молодой паре и к их друзьям, даже евреям. Так что теперь надо было остаться, проявить сочувствие, оказать небольшую помощь, посетить приемы в их честь, пожимать руки и общаться с бесчисленными Бэддами. Даже Ланни не мог вспомнить их всех, и ему пришлось «зубрить» имена, как для экзаменов в колледже. Кроме того, они играли в гольф и теннис в загородном клубе, плавали и выходили в море при восхитительной июньской погоде. Дикие розы бросались в глаза в сельской местности, а вся природа велела им не принимать всё близко к сердцу, и жизнь продолжалась.

Кроме того, они должны были посетить президента оружейной компании Бэдд. Старик в своё время сказал Ланни, что тот, вероятно, никогда его больше не увидит. Но он был ещё здесь и по-прежнему держался, по-прежнему руководил компанией по телефону. Его руки дрожали так, что было больно смотреть. Щеки отвисли брылами, казалось, что у него стало два раза больше желтой кожи, чтобы покрыть его уменьшившийся череп. Но он остался таким же мрачным пуританином, задавая вопросы Ланни, чтобы убедиться, что тот не забыл текста Библии. Он слышал о новорожденной Фрэнсис и, конечно, заявил, что выполнит своё обещание отметить ее в своем завещании. Хотя он не был уверен, что владел каким-либо имуществом, или, что цена акций компании Бэдд уже не превышала стоимости бумаги. Он смутил пару, спросив их, не сделают ли они ещё одну попытку для сына. Ирма ответила ему, что они оставили это на волю Господа. Но это было не так, но Лан-ни не смел противоречить ей. А потом она сказала, что ей было стыдно волновать старика, так близкого к могиле.

Все знали, что он не продержится долго. И шла подпольная война за контроль над компанией. Мучительная борьба между Робби и его старшим братом Лофордом, этим безмолвным, угрюмым человеком, который отвечал за производство. Ланни и Ирма видели его только тогда, когда посетили первую конгрегационалист-скую церковь. Старый дед не сказал, кого он хотел бы иметь своим преемником, и, конечно, никому не хотелось его спрашивать. В течение некоторого времени Лофорд искал сторонников из директоров и других, представлявших его сторону, говоря им о грубых ошибках, которые совершал Робби, или о том, что Лофорд считал ошибками. Естественно, это вызывало для Робби необходимость защитить себя, и ситуация гляделась некрасиво. Робби думал, что пока имеет преимущество. Его отец продлил его контракт еще на пять лет как европейского торгового представителя, так, что если Лофорд получит председательство, то они должны были бы заплатить довольно приличную цену, чтобы выкупить контракт у Робби.

VII

Дела в Германии шли все хуже и хуже. Робби получил письмо от Йоханнеса, в котором говорилось, что экономика была хуже некуда. Не было больше иностранных кредитов, а Германия не могла без них существовать. Йоханнес выводил из страны всё больше денег, и просил помощи у Робби инвестировать их. Робби сказал своему сыну по секрету, даже Ирма не должна была знать — президент Гувер подготовил заявление о введении моратория на международные долги. Он все еще сомневался в этом непростом шаге. Приведет ли он к положительному результату или вызовет еще тревогу? Французы, с которыми консультации не проводились, вероятно, будут в ярости.

Заявление было принято вскоре после того, как молодая пара вернулась в поместье Шор Эйкрс, французы были в ярости, но немцам оно сильно не помогло. В середине июля крупнейший Данат банк потерпел неудачу в Берлине, и там был ужас, похожий на тот, который наблюдал Ланни в Нью-Йорке. Канцлер Брюнинг отправился в Париж, чтобы просить о помощи, но премьер-министр Лаваль ему отказал. Франция теперь была сильнейшей финансовой державой в Европе, и сидела на куче золота, одалживая его только для вооружения Польши и других ее восточных союзников, которые шантажировали ее без благодарности. Великобритания сделала ошибку, пытаясь подкрепить немецкие финансы, но в результате теперь ее собственные стали ненадёжными. «Мы не дураки», — писал молодой Дени де Брюин Ланни, который ответил: «Если вы позволите Германской республике пасть, то получите Гитлера, это поможет вам?» Молодой Дени ничего не ответил.