Зримая тьма

Полковник принял нас в своем скромно обставленном старом автобусе — он когда-то использовался для путешествий через Сахару, пока восстание не положило им конец. В течение получаса Джи Джи сидел в неудобной позе под старым плакатом какого-то бюро путешествий, на котором была изображена негритянка с пышным бюстом и зовущей улыбкой, и вел с Латуром, как он выразился, «откровенный мужской разговор». Полковник слушал Джи Джи и время от времени прерывал его пронзительным шепотом. Я был рад повидать этого легендарного человека, который пытался вести войну новыми методами. Он говорил шепотом из-за ранения в горло, полученного в одном из сражений в Индокитае. Утверждали, что ни один офицер во всей французской армии не имел столько ранений, сколько полковник Латур. Вместо ноги у него был протез, на искусственной левой руке он носил перчатку; беловатые шрамы, подобно луне и звездам, светились на его загорелой, плотно обтягивавшей скулы и лоб коже; нижняя часть его лица, наспех собранная военным хирургом в Тонкине, застыла в вечной полуулыбке.

Джи Джи прилагал немалые усилия, стремясь убедить полковника в важности нашей работы. Открытие нефти в Северной Африке он охарактеризовал, как «эпическое событие». Тема разговора, видимо, вызывала у него нечто вроде религиозного экстаза, он даже забыл свои обычные американские словечки и выражения.

— Я хочу подчеркнуть, что успешное окончание наших поисков могло бы обогатить экономику этой страны, — заявил он.

— Мне так и говорили, мистер Хартни.

— Я сказал «могло бы», полковник, а это вовсе не означает, что обязательно обогатит. Но не будем уклоняться от основного вопроса: успех или провал нашего дела целиком зависит от того, как решится проблема рабочей силы. Наши вербовщики утверждают, что если мы не сможем твердо гарантировать рабочим безопасность, то нужные нам люди просто не рискнут уезжать из своих деревень. В результате неприятной истории, которая произошла на днях, мы вообще можем потерять всех своих рабочих. Ведь так, Лейверс?

— Боюсь, что так.

Джи Джи даже мигнул, услышав это подтверждение своих собственных опасений, и тут же заговорил о том, как, по его мнению, можно обеспечить безопасность людей.

Полковник сидел на фоне карт, старых плакатов, тростниковых кресел и узенькой железной койки, постукивал карандашом по столу и слушал, иногда кивая головой в знак согласия.

Я сравнивал этих двух, таких разных людей — маленького, пожелтевшего и высохшего полковника, похожего на добродушного бонзу, словно для маскарада напялившего неаккуратную, мешковато сидящую на нем военную форму, и крупного, энергичного, самоуверенного Джи Джи — существа совсем иного рода, человека нового типа, появившегося на свет в результате естественного отбора, гигиенических предосторожностей и какой-то необыкновенной диеты. Изучая их обоих, я начинал понимать, почему Джи Джи не верит в успех эксперимента Латура. Суть дела заключалась в темпераменте. Латур предлагал задушить восстание добром. Половину его людей составляли «командос в белых халатах», как их называли, — врачи, инженеры, агрономы. Они отправлялись в горы к враждебным племенам, без оружия с протянутыми в знак дружбы руками. Они приносили в дар еду и одежду, лечили больных, строили дороги и мосты.

Многие французы не верили в Латура. Газеты ультра, предпочитавших воевать до победного конца, издевались над ним, называли его коммунистическим агентом. Джи Джи тоже не верил в Латура, но по другой причине. По мнению Джи Джи, он не был реалистом, а для Джи Джи реализм как добродетель значил больше, чем вера, надежда и любовь.

— Вот, коротко говоря, наше дело, — продолжал между тем Джи Джи. — Если нам предстоит работать, то подобные инциденты, полковник, просто не должны повторяться.

— Я крайне сожалею о случившемся, — ответил Латур, как только Джи Джи предоставил ему эту возможность. — Мы усиленно разыскиваем виновных. Как вам известно, гражданская милиция распущена. С сегодняшнего дня каждое гражданское лицо, задержанное с огнестрельным оружием, подлежит суду военного трибунала.

— Рад слышать.

Экзотическая птица в клетке над Латуром откинула голову и пронзительно крикнула. Полковник вытянул руку со стеком и резко постучал по клетке.

— Замолчи, Виктор! — приказал он и положил стек. — Ну и, конечно, я все время буду на месте, как только вернусь из следующей поездки.

— Из следующей поездки, полковник? По- моему, я где-то читал, что ваша миссия — з этом районе, по крайней мере, — успешно завершена?

— Не совсем, мистер Хартни, не совсем. У нас еще остался маленький уголок в горах. А уж потом я перейду в писаря, пока меня снова не пошлют куда-нибудь.

Джи Джи уныло посмотрел на меня.

— Надеюсь, полковник, вы оставляете нас в надежных руках?

— Можете не сомневаться. Ничего не произойдет, пока мы будем отсутствовать.

— Когда вы намерены вернуться, если не секрет?