Зовите меня Апостол

Да и как уже писал, я с самого начала посчитал Дженнифер мертвой.

А вот по Молли разочарование прошлось как цунами. В молодости надежды всегда витают за облаками, ничем не приструненные. С возрастом добавляется свинца в душе и песка в карманах. Конечно, и у нее, как и у всех людей, имеется багаж повседневной паранойи, наборчик суеверий и скверных предчувствий типа: не радуйся заранее, покупая лотерейный билет. Но в глубине души сидит вера: все должно сложиться, получиться, выйти и фантастически повезти. Дженнифер Бонжур найдут живой, хотя и измученной, голодной и в синяках, приличного с виду злодея поймают, а душераздирающий репортаж об этом вознесет Молли Модано к вершинам журналистского Олимпа. Непременный хеппи-энд кукольной истории, впечатанный в извилины.

И вот пожалуйста: оптимист встречает могильщика.

— А как доктор может определить? — спросила Молли упрямо.

— Что определить?

— С мертвого или с живого пальцы отрезаны?

— Не знаю. Может, ткань живая и мертвая по-разному режутся? Или срез бескровный — ведь когда сердце останавливается, кровь не течет.

Молли нахмурилась, глядя в бекон.

— Пальцы же могут быть и не от нее… точно ведь неизвестно.

— Ох, Молли…

Замолчала. Жует, глядя в тарелку. Ох, детка, я столько здорового цинизма мог бы высыпать на твою прелестную головку! Во мне остроумие просто бурлит. Но бедняжке по-настоящему скверно, я же вижу, и не только из-за жутких этих пальцев. Сегодняшней ночью она хотела забыться в моих руках, не думать об ужасе и смерти. И что увидела? Не в одних шрамах дело, хоть их и хватает. От меня несет смертью. Все мои женщины рано или поздно это распознают — глядя на мои запястья или видя выражение лица.

Я подождал, пока она расправится с яичницей, и шлепнул папкой об стол.

— Что это?

— Упражнение для чтения вслух. Почитай мне.

По правде говоря, я бы все равно попросил ее прочитать, но раз уж ее так очевидно следовало отвлечь и развлечь, почему не совместить приятное с полезным? Она терзаться не будет, и мне выгода. Образец милосердного эгоизма.

— Угу.

— Это копия протокола. Нолен снял показания Энсона Уильямса.

Усадьба выглядела местом инопланетного сборища из «Звездного пути». Под здоровенными ивами у входа суетилось дюжины две «системщиков», все одетые в белую униформу вроде той, что я видел на Энсоне и Баарсе во время первого визита. Женщин было больше раза в два, чем мужчин, и я подумал: может, Дженнифер оказалась не с той стороны любовного треугольника? Все сплошь молодые, а разнообразию лиц и цветов кожи любой борец за политкорректность позавидует.

Наверное, я застиг перерыв между занятиями.

Включил радио на всю катушку — привлечь внимание. Из динамиков полились древние могучие вопли «Iron Maiden».[39] «Системщики» уставились на ползущий «гольф». Я же, солнечно улыбаясь из-под очков, выставил руку в окно, изобразив вулканское приветствие из «Звездного пути». Я позвонил заранее, и меня приветствовали с равнодушной, формальной даже благожелательностью, как и при первом визите. Подошел Стиви и остановился, ожидая, пока я вылезу из «гольфа» к солнцу, жаре и пыли.

— Шикарный новый костюмчик, — объявил я, подходя к стеклянным дверям.

Стиви скривился — костюм, разумеется, был тот же самый, но смолчал. Я проскользнул мимо «системщика» в кондиционированную прохладу.

— Отчего толпа у входа?

— Иногда Ксен учит снаружи, под солнцем. Настоящим солнцем.

Глянул холодно, насмешливо.

— Угу, — отозвался я. — Интересно, а ожоги от невидимого солнца тоже невидимые?

Стиви не ответил. Хам яйцеголовый.

— Наверное, у вас для этого невидимый солнцезащитный крем, — пробормотал я себе под нос.

На этот раз Стиви провел меня за угол и дальше по длинному коридору. Через окна открывался меланхолический вид на дальнюю от входа часть Усадьбы, довольно мрачную. С другой стороны наблюдались двери с надписями вроде «Консультация № 1». Стиви безучастно посоветовал ожидать в «Консультации № 4».

— А какой коэффициент защиты от солнца у вашего крема? Миллион, наверное?

Бедняга стиснул зубы, изобразил улыбку и удалился. А я остался ждать, мурлыча под нос песенку «Whitesnake»,[40] услышанную по пути в Усадьбу, и раздумывая, откуда у Баарса деньги.

Интересно, во сколько нынче обходится персональная секта?

Энсон Уильямс не заставил себя ждать.

— Скажите, это правда? Они нашли ее… палец?

Сегодня прямо всё и все — вопреки ожидаемому. Энсон оказался здоровенным, слегка ожиревшим, широколицым детиной с дредами, но на удивление прямодушным и дружелюбным. Интеллигент, право слово. И голос тихий, низкий, гортанный. Я послушал Энсона минут пять и уверился: этот к исчезновению Дженнифер непричастен. Такие мучаются совестью, если друзей в покер обыграют. Интеллигентишка жалкий, лох лохом.

— Палец нашли, и, скорее всего, женский — но чей, еще не установлено.

— Но… — Он запнулся и уставился на меня.

Я в двадцать седьмой раз вижу подобный взгляд: недоумение, горечь, страх, опасливое любопытство и беспомощность — будто кто-то связанными руками рану пытается нащупать.