Зов Страсти (СИ)

Я подумала о Ролло. Где он? Как он? Совсем один, слепой и оглушенный громом... Некстати вспомнились жестокие слова Валтаира, посулившего капитану многие несчастья.

Молнии стали реже и запахло дождем. По холму, стеная, пронесся ветер. С треском раскололось небо, и ударил такой ливень, какого мне прежде не доводилось видеть. Сплошная серая пелена шелестела и стучала по камням. Я дрожала от холода; сырость быстро впитывалась в одежду.

— Ролло... — прошептала я и сделала крошечный глоток из фляжки.

Вонючая жидкость потекла по горлу. Внезапно внутри разлилось тепло. Даже по окоченевшим ногам волной прошел жар, и я снова почувствовала пальцы. Дрожь улеглась, и буйство стихии более не вызывало такого страха и оцепенения.

Отдавшись новым ощущениям, я окончательно потеряла счет времени. Мелкие ручейки затекали в пещеру: от вспышек молний они казались белыми, как молоко.

Еще одна вспышка... Я зажмурилась, увидев силуэт великана, заслонившего небо. Гром... до боли в ушах. Или это рев чудовища?

Оно схватило меня, вцепилось в плечи, стало неистово трясти...

— Несмышлеха упрямая! — с жутким рычанием произнес монстр на моем родном языке, а затем быстро заговорил по-эльфийски. — Я же сказал: четыре глотка!

Мне сделалось дурно до тошноты, мысли путались, во рту был отчетливый привкус песка...

— Застудилась? — рявкнуло чудовище и принялось насильно лить в меня горькую жидкость из фляжки.

После третьего глотка сознание вернулось, и я поняла, что жмусь к промокшему до нитки Ролло, который гладит мои волосы, целует щеки и сердито шепчет:

— Почему ты меня не послушала? Почему?

Четвертый глоток разрушил незримую границу между сном и явью. Я спала, но видела все, что происходило вокруг.

Ручейки сливались, образуя лужи, и вскоре весь пол маленькой пещеры покрылся водой. Ролло сидел в ней, подняв меня на руки и баюкая, как ребенка. Он что-то говорил нараспев, но слова растворялись в шуме дождя.

Когда ливень стих, эльф бережно вынес меня под усыпанное бледными звездами небо. Я вытянула руку и коснулась его зеленоватого края, похожего на затянутое ряской озеро...

— Что ты делаешь? — спросил Ролло.

— Трогаю небо.

— И какое оно?

— Мокрое.

— Я так и думал, — он помолчал, размышляя о чем-то глубоко личном. — Завтра ты проснешься и ничего не вспомнишь. Ни эту ночь, ни это небо. Ни этот поцелуй.

Губы эльфа — горячие и влажные — прижались к моим губам. Вода с его волос упала мне на лицо. Мы целовались взахлеб, лихорадочно, словно боялись, что дарованные свыше мгновения безграничного счастья вот-вот закончатся. Все происходившее мало напоминало наш первый робкий поцелуй в благоухающей роще. Мы более не смущались, не помышляли о долге и морали, будто мир опустел — и остались лишь двое — я и Ролло.

Мое тело обмякло, сон брал свое. Почувствовав это, эльф поник головой, его плечи опустились, не столько от усталости, сколько от безнадежного отчаяния и тоски. Мог ли он, осмелившийся бросить вызов предназначению, побороть его? У меня не было ответа...

Глава 10.2.

Эльфийский лорд разбудил меня рано: едва зарозовело небо и над ручьем сгустился туман. Я вздрагивала и ежилась спросонья, плохо соображая, где север, а где юг. Но вопреки убежденности Ролло, память о произошедшем ночью не развеялась с первыми лучами утра: я помнила и грозу, и жуткий акцент капитана, когда он пытался говорить на моем родном языке, и поцелуи, от которых перехватывало дыхание. А еще белые незрячие глаза сверкающие в темноте с каждой вспышкой молнии: сейчас я была почти уверена, что в миг, когда они поглощали небесный свет, эльф видел все происходящее вокруг.

Капитан привел коня и начал седлать его в дорогу.

— Лорд Ролло! — я подошла ближе, надеясь прочитать эмоции на бесстрастном лице моего спутника.

— Что угодно моей храброй леди?

— Вам хорошо знаком язык северных соседей?

— Знаю пару-тройку фраз.

— Вы слегка приподнимаете брови, когда лжете.

Лорд Ролло ответил с коротким смешком:

— Удивлен вашей наблюдательностью.

— Вчера вы имели неосторожность грубо высказаться о моем характере и уме. Не хотите ли извиниться?

Удар достиг цели: эльф застыл как вкопанный, кровь отхлынула от его лица:

— Вы что-то помните о вчерашней ночи?

— Да. Теперь попробуйте угадать: ложь это или правда!

— Ложь, — пренебрежительно фыркнул Ролло. — У вас разыгралось воображение.

— Неужели? Тогда почему я до сих пор чувствую вкус ваших губ?

Он отвернулся, проверяя достаточно ли затянута подпруга:

— Примите мои извинения. Сожалею, что позволил себе подобную дерзость.

— Вы сожалеете о своих словах? Или о том, что было между нами?

— И о первом, и о втором. Я допустил ошибку. Впредь этого не повторится.

Укол обиды достиг моего сердца и оказался страшно болезненным.

— Ошибку?!

— Вы предназначены не мне, — сухо сказал эльф. — А я — не вам. На этом следует поставить точку, как говорят люди. Многое повторяется, но не вчерашний день. Хорош он был или плох, этот лист уже оторвался от древа и быстро обратится в прах.

— Зачем вы притащили меня сюда?! Я устала, замерзла и хочу есть.

— В сумке остался пирог. Достать вам?