Зов пустоты

Людивина прибавила ходу, раскрыв ладони, держа руки вдоль тела, переместила центр тяжести вперед, чтобы бежать на цыпочках, еще быстрее. Она старалась выровнять дыхание и не терять периферийное зрение, чтобы видеть неровности ландшафта и траекторию беглеца. Годы занятий бегом и обучения контролю над телом – сейчас ей пригодилось все.

Она заметила внизу заросли терновника, которые Мирко мог только обежать, и слегка изменила траекторию шага, чтобы выиграть пару метров. Перепрыгнула через поваленное дерево, прорвалась сквозь занавес из хрустких рыжих листьев и раскинула руки и ноги. Львица прыгнула на добычу.

Мирко потерял равновесие, покатился по земле вместе с Людивиной, пока та не уселась ему на грудь, крепко сжав коленями ребра. Она подняла ладони в знак того, что намерения у нее мирные.

– Все! – крикнула она, глядя на него сверху вниз. – Стоп!

Юноша в панике озирался по сторонам, надеясь отыскать помощь, но Людивина крикнула всего в нескольких сантиметрах от его лица, и надежда пропала. При виде этой решительной разъяренной женщины на лице Мирко отразился страх.

– Хватит? – спросила она, переводя дыхание. – Ты успокоился? Я просто хочу… поговорить с тобой. – С этими словами она встала и грозно наставила на него палец. – Сиди смирно… или… мне придется… надеть на тебя наручники.

Распахнув джинсовую куртку, она показала ему подвешенные к ремню наручники в кожаном чехле.

Мирко, все еще обалдевший, сел. В волосах у него застряли сухие листья. Они молча разглядывали друг друга, восстанавливая дыхание.

– Почему ты убежал? – начала Людивина.

– Я боюсь.

– Ты знаешь, почему я здесь?

Он поколебался, но затем кивнул:

– Диль мне сказал.

– Что случилось с Джорджианой?

Взгляд карих глаз Мирко метнулся к ней. Людивина прочла в нем скорее растерянность, чем страх или вину.

– Ничего…

– Не думай, что я дура, Мирко. Старики указывают на тебя. Они знают, что ты что-то скрываешь. Что случилось?

– Я не знаю.

Людивина понимала, что ничего от него не добьется, если не сумеет его успокоить.

– Ладно, тогда я тебе кое-что скажу. Я знаю, что ты ее не трогал. Я даже помогу тебе доказать это всем, кто тебя подозревает. Но сначала ты помоги мне. Услуга за услугу. Что у вас было с Джорджианой? Почему кто-то считает, что ты мог ей навредить?

Мирко был в смятении. Он боролся с естественным недоверием к незнакомке, к гаджо, да еще и полицейскому.

– Расскажи, – настаивала Людивина, – и я тебе помогу. Старики не стали бы тебя винить без причины, ты явно что-то скрываешь. Расскажи, а я докажу, что ты ничего не сделал. Все просто. Тебе же будет лучше. И Джорджиане. В память о ней. И я арестую того, кто ее убил. Ты ведь ее хорошо знал?

Мирко кивнул.

– Хорошо… Это уже что-то. Вы дружили?

Еще один кивок.

– Она была твоей девушкой?

Юноша взглянул прямо в глаза следователю.

– Об этом лучше никому не говорить, – выдохнул он.

– Почему? Потому что она была старше тебя?

Мирко не больше девятнадцати, а Джорджиана погибла почти три года назад. Ей было двадцать три, когда Рельсовый убийца стянул ей горло пластиковым хомутом и медленно задушил.

– Наши семьи… тут все сложно, – выдавил Мирко.

– Понятно. Вы с Джорджианой спали вместе, хотя ваши семьи не ладят. Что еще? Она говорила тебе о ком-нибудь перед смертью? О мужчине, который не давал ей прохода?

Мирко покачал головой.

– А почему старики тебя подозревают?

Он пожал плечами, помолчал и признался:

– Когда она умерла, я не ел, я не хотел жить. С тех пор я сам не свой.

Он говорил почти без акцента, но подолгу подбирал слова.

– Только поэтому? И все?

– Тут кланы. Мою семью не любят.

– Тебя подозревают только потому, что вас не любят, и ты стал другим после исчезновения Джорджианы? Только честно, Мирко, иначе я не смогу ничего сделать.

Снова помолчав, он наконец выпалил:

– В тот день, когда она пропала, меня не было в таборе! Некоторые знают, что мы должны были встретиться.

Людивина склонилась к нему:

– Ты должен был с ней встретиться? И… ты что-то видел?

Взгляд Мирко затуманился, словно на него нахлынули воспоминания.

– Нет, – одними губами произнес он.

– Расскажи, что произошло.

– Мы должны были встретиться за табором, внизу у холма.

– Днем?

– Вечером. Перед ужином.

– Она пришла?

– Нет.

– Ты долго ждал?

– Часа два. Как раз тогда она и пропала. Ее брат видел, как она уходила из табора, и больше она не вернулась.

– А ты?

– Я подождал, потом вернулся и поужинал с матерью. Это все.

– Ты ничего не видел? И никого?

– Нет.

– И ничего не слышал?

– Нет.

– За те два часа, что ты прятался в кустах, ничего не произошло?

– Ничего.

– И что ты делал?

– Ждал.

– У тебя был с собой мобильный телефон?

– Нет, не было, сестра его сломала.

– Ты что, спал эти два часа?

Людивина забрасывала его вопросами, чтобы заставить отвечать без раздумий и проверить, не противоречит ли он сам себе.

– Нет. Я ничего не делал, вот и все.

– Откуда ты знал, что прошло два часа?

– У меня есть часы, – ответил Мирко, словно Людивина задала ему самый глупый в мире вопрос.

– Может, ты курил, пока ждал?

– Нет.

– А там можно найти то, что докажет, что ты и правда так долго ждал?

– Не-а. К тому же три года прошло…