Зов предков

Владимир выпустил Аманду из рук и взялся за шпагу. «Настало время встретиться лицом к лицу со старыми знакомыми», — подумал он. Но в этот момент с криком на него кинулся тот, о ком Волков и думать забыл. Граф Рябов сорвался с места и атаковал молодого дворянина быстрым выпадом. Лишь какое-то древнее звериное чутье помогло Владимиру избежать смерти, в самый последний момент он отпрыгнул назад, но все же ощутил холодную сталь острия шпаги противника на своей щеке.

— Что ты делаешь? — возопил Волков, хватаясь за царапину на щеке. — Мы ведь оба погибнем, если сейчас станем выяснять отношения между собой!

— Ну и пусть! — закричал граф и сделал новый выпад, который Владимир тут же отвел в сторону. — Ты не хуже меня знаешь, что мы оба заслуживаем смерти! — За этими словами последовал укол в ноги, а затем резкий тычок вперед. — Так почему бы нам не умереть здесь и сейчас? Но только сначала я отомщу тебе за Костю, а затем последую за тобой!

И Рябов, сверкая обезумевшими глазами, принялся бешено атаковать. И на удивление он оказался отменным фехтовальщиком. Владимиру стоило больших усилий, чтобы не отступить ни на шаг, а остаться на месте и отвести все смертоносные удары противника, тем временем как его друзья отбивались от натиска змеиного полчища.

Но большинство наг и не стремилось нападать на мерзких, не держащих слово людишек, основная сила человекоподобных змей устремилась на пробудившихся богов. Но впрочем, это оказалось не так-то просто. Быкоглавец насадил одну из наг на трезубец, вторую отопнул мощной ногой, а третью поймал за горло и откинул противницу в конец зала. Его сестра, выбравшаяся из саркофага, оказалась еще проворней, в руке возник серебристый лук с золотой тетивою, будто из солнечного света, и тут же в змей одна за другой полетели сверкающие металлические стрелы, каждая из которых нашла свою жертву. Быкоглавец тем временем насадил еще одну из наг на трезубец, змея тут же забилась в агонии, словно червяк на крючке, бешено шипя и вереща, но древний бог и не думал откидывать ее в сторону, вместо этого он пригвоздил противницу к крышке третьего, пока еще не вскрытого, саркофага. Нага продолжила шипеть и извиваться, пытаясь соскочить с крышки, но острые лезвия, глубоко вонзенные в камень, не дали ей подняться. Сам же бог остался без оружия, но это, похоже, ему и не требовалось. Голыми руками он поймал еще несколько врагов и переломил им шеи.

Дрейк не терял даром времени, с револьвером в руке он зажался в угол и метко отстреливался, не подпуская змей близко. Аманда Фокс тоже, наконец, взяла себя в руки, выхватив из груды сокровищ какие-то золотые церемониальные сабельки, с короткими лезвиями и длинными рукоятками в две ладони, встала в строй к обороняющимся и ловко закрутилась в смертельном танце — гнев и горечь утраты придали ей ярости и сил. И лишь двое стояли и ничего не делали: первым был молодой солдатик, совсем потерявший голову от происходящего, а второй — Бестужев, но он не боялся, а скорее, наоборот, с кривой усмешкой взирал на все происходящее, и, казалось, получал удовольствие.

А тем временем сапфировая шпага продолжала схватку с позолоченной сестрой. Тонкие лезвия, словно молнии, сверкали в свете факелов, то нанося колющие атаки, то уходя в защиту и парируя. Рябов разил яростно, ни на что больше не обращая внимания, а вот Волкову приходилось вращать головой, похоже, для наг он так и остался заклятым врагом, поскольку несколько из них уже попытались воспользоваться его положением и напасть. Первую змею Владимир убил точным ударом в шею, со второй пришлось повозиться, она ушла от скользящего удара шпаги, молодой дворянин развернулся, желая добить, но резко отпрыгнул назад, поскольку граф не отставал. Извернувшись, Волков отсек его замах, шагнул в сторону, пригвоздил бросившуюся на него змею и вновь переключился на Рябова.

И тут все услышали скрип третьей крышки саркофага, а еще через мгновение увидели, как она отлетела в сторону, и оттуда поднялся третий бог с волчьей головой и мужским торсом в такой же серебряной кирасе, как и у быкоглавца. В руках бог-воин держал огромный меч с двумя клинками на одном эфесе. Но сражаться этим оружием волкоголовый не стал, схватившись мощными руками за основание лезвий, бог раздвинул их в стороны, и меч превратился в копье с длинными обоюдоострыми лезвиями. Раскрутив это копье, бог подпрыгнул под потолок, а затем опустился в центр зала в самую гущу сражающихся и начал крутить свое страшное орудие, разрезая туши наг, как перезрелые арбузы.