Зов крови

Воображение уже рисовало праздничный костёр, где все пьют за его здоровье, где Ураган одобрительно хлопает его по плечу, где… Дофанатзировать Зорэн не успел. Из кустов выскользнули два мальчика. Их Буря отчитывала днём за драку.

– Разве вам не пора спать?

Зорэн думал, что его голос прозвучит точно гром. Но мальчики нисколько не испугались, даже не удивились. Они выпрямились, переглянулись.

– Я – Уголь, – представился черноволосый мальчик. – А она – Зола.

Зорэн присмотрелся к светленькому мальчику. Это и правда оказалась девочка: короткие волосы, хитрый прищур, тонкие губы и костлявое тело. Она носила такую же одежду, что и Уголь. Со спины их вообще нельзя было различить.

– Вы брат и сестра? – спросил Зорэн, сам не зная зачем.

– Нет, мы просто родились… – начал Уголь.

– … в один день, почти в одно и то же время, – закончила Зола. – Поэтому между нами особенная связь.

– Я – Огонь, – представился Зорэн, и дети сразу кивнули.

– Мы знаем, – сказал Уголь.

– Твоё имя проклято, – добавила Зола. – Тот, кто носил его раньше, погиб.

– Почему? Что произошло?

Зола покачала головой:

– Нам нельзя говорить. Буря будет ругаться.

– Другие волки тоже тебе не расскажут. Все боятся Бурю.

Уголь усмехался и смотрел проникновенно, даже слишком осознанно. Зорэну стало неловко: мальчишка видел его насквозь, как будто читал мысли.

– А вы, значит, не боитесь?

– Мы? Почему? – Зола удивлённо изогнула брови.

– Вы забрали у её друга бутылочку с ветром.

Уголь мгновенно изменился в лице. Густые чёрные брови съехали к переносице, губы сжались в тонкую полоску. Он исподлобья посмотрел на Зорэна и подбросил в руке крошечный стеклянный сосуд.

– Для новичка ты слишком наблюдательный, – мрачно констатировал он. – Волк должен уметь хранить свои вещи. Эхо не смог.

– По-моему бросаться вдвоём на одного не очень справедливо.

– Скажи это волфам.

– Огонь сражался против целой стаи, – заметила Зола.

– Отними, если хочешь вернуть ветер Эхо.

Уголь волком сорвался с места резко и быстро. Следом последовала Зола. Она за секунды догнала друга, и два пятна – черное и бело-серое – направились к Зелёной скале. Зорэн сразу понял, что в человеческом облике ему за ними не успеть.

Обращение в волка вышло мгновенным, но почему-то болезненным. Зорэну казалось, что он упал в костёр или кто-то развёл пламя внутри него. Хотелось метаться из стороны в сторону в поисках места, где боль, вспышками растекающаяся по телу, затихнет. Но такого места не было.

Превозмогая резь в лапах, Зорэн поспешил за Углём и Золой. Когда он взобрался на скалу, мир перед глазами плыл и растекался неровными кляксами.

– И как это работает? – задумчиво пробормотал Уголь и откупорил крышку.

Зорэн рывком бросился к нему. Лапы не почувствовали камня. Опора ускользнула вниз, не дав приземлиться. Вихрь, вырвавшийся из бутылочки, подхватил волчье тело и понёс вверх. Зорэн испугано замотал головой. Он увидел поражённое лицо Угля и большие, совсем девчачьи глаза Золы. Увидел тёмные фигуры стражей на других скалах. Увидел, как обрывается мир, как уносятся вверх деревья, как возникают разноцветными свечами шатры. Почувствовал твёрдость земли под собой. И услышал тихий тоскливый вой, в котором с трудом узнал собственный голос.

***

Зорэн проснулся от тупой, притаившейся очень глубоко в теле боли, и от голоса Бури, которая отчитывала кого-то на улице. Он открыл глаза. Увидел купол своего шатра и лицо Океана, склонившегося над ним.

– Как ты себя чувствуешь?

«Даже не знаю, лучше или хуже чем ночью», – пронеслось в голове Зорэна, но он лишь клацнул волчьими зубами. Вспомнились слова Бури: уснул в облике волка, в облике волка и проснулся.

– Сначала попробуем вернуть тебе человеческое обличие, – сказал Океан, наблюдая за тем, как Зорэн пытается подняться и тут же падает. – Будет больно.

Больно было даже пытаться. Мышцы растягивало, кости ломило, лапы снова резало и всё тело горело, точно его топили в раскаленных углях. Зорэн старался. Он вновь и вновь представлял глаза Бури в мельчайших подробностях, но голова начинала болеть и её медовый взгляд ускользал, растворялся и тускнел.

Зорэн устало выдохнул и в который раз повалился на подушку. Сил не осталось совсем. Океан понимающе кивнул, высунул голову из шатра – и тут же ворвалась Буря.

– Ты проснулся!

Она искрилась, расплёскивала вокруг солнечные зайчики, и от её рыжего свечения хотелось зажмуриться.

– Смотри на меня. Давай. Помнишь: глаза, желание, ощущение? Ну же, Огонёк, потерпи, совсем немного потерпи.

Зорэн послушно посмотрел в янтарные глаза. Он с удивлением различил в них страх и… панику. Совсем животные чувства, искренние, сильные.

Вдруг янтарные глаза утонули во тьме. Острая вспышка боли. Темнота поглотила всё вокруг. Зорэн испугался, что снова теряет сознание, и вдруг почувствовал прохладу. Исчезла шерсть.

– Молодец, – сказала Буря с заметным облегчением. – Теперь ложись. Тебе всё ещё нельзя вставать. Я вернусь, когда…

– Останься.