Читаем Зов ястреба полностью

Иде Хальсон лежала на соседней койке. Грудь тяжело вздымалась, тёмные волосы разметались по подушке. Она была укрыта толстым одеялом по грудь, и Стром вдруг почувствовал: ей жарко, она и хотела бы – но не может – сдвинуть его хоть чуть-чуть. На лбу выступил пот, и зрачок глаза расширился. Другой её глаз был закрыт повязкой – белой и абсолютно сухой, но Стром знал: она тоже чувствует, что повязка влажная.

Ему нужно было сделать над собой усилие, чтобы погасить то, что она ощущает, в собственном мозгу, но сил пока не было.

– Хальсон? – Зря он это сделал. Глаз под повязкой как будто прошили иглой, и он с трудом сдержался, чтобы не закричать.

Эрик и забыл, как это паршиво. Ему казалось даже, что в прошлые разы было легче – не мог он выдерживать эту острую, пульсирующую боль уже дважды. Нужно было привлечь внимание кропарей, попросить что-то от боли – для себя и для той, за которую он теперь отвечает – но даже одно слово отозвалось такой болью, что он пока не решался.

– Да. – Она ответила, и голос её звучал слабо, тихо и как-то изломано. – Как вы?

Пришлось ответить:

– Ничего. А ты?

– Больно.

– Скоро будет лучше, – солгал он.

Каждое слово было огненным плевком, шипящим и гаснущим в снегу. Хрустом наста под босой ногой. Кровоточащей язвой, рвущейся на губах.

Иде замолчала – только задышала чаще, и Стром увидел, как её щёку прочертила слеза, выползшая из-под повязки. Ему хотелось бы утешить девушку – ей было куда труднее, чем ему самому, потому что она проходила через всё это впервые – но говорить снова он малодушно опасался.

Стром попытался приподняться на руках – голову дёрнуло болью, отдававшейся в ухо, шею, лоб – но у него получилось. Тяжело дыша, он скатился с постели и некоторые время сидел на полу рядом с ней, прислонившись лбом к прохладной простыне, сдерживая стон. Его сильно затошнило, и взглядом он поискал таз или судно – к счастью, вскоре приступ отпустил. На лбу и висках выступил пот, и болью дёргало всё лицо – боль мерцала и пульсировала, и с каждым толчком казалось, что больнее быть не может.

Некоторое время он привыкал к ощущениям, стараясь дышать мерно и глубоко, как во время расслаблений, мысленно выйти за пределы тела – оставить страдать от боли оболочку, только оболочку, ту самую, что, когда приходит час, плавает в слизи капсулы, пока душа – лёгкая, смелая, до поры неуязвимая – парит там, где нет ни боли, ни страха.

Сейчас получалось хуже.

Эрик Стром встал, покачиваясь, держась за благословенный поручень, прикреплённый специально для таких случаев к стене. Держась за него, как старик, он добрёл до постели Хальсон, отстранённо поражаясь тому, что встал, что идёт по комнате.

Она следила за ним, страдальчески сморщившись – не понимала, что он делает, но молчала, надеясь обмануть боль.

Несколько шагов от одной кровати до другой показались ему бесконечной равниной – он опустился на край её постели и прикрыл глаза, считая про себя, восстанавливая дыхание. Было ли так же больно в прошлые разы? Может и было. Рассудок восставал, то и дело пытаясь соскользнуть в пропасть паники. Что, если прямо сейчас что-то идёт не так? Необратимо ломается в нём, рвёт плоть на части? Что, если на этот раз эти скоты – он сам не знал, кого имеет в виду – доконали его?

Эрик Стром заставил себя успокоиться: не происходит ничего необычного. Всё так же, как в прошлые разы. Эта боль – какой бы чудовищной она ни казалась – пройдёт, как проходит всё на свете.

Он вдруг почувствовал тёплое прикосновение, открыл глаз. Пальцы Хальсон коснулись его руки, и он сжал их некрепким пожатием, отозвавшимся вспышкой боли.

Он не собирался делать этого. Тогда, в прошлый раз, с Рагной, они тоже поддерживали друг друга. В этот раз он хотел держаться так далеко, как было возможно, ограничиваться иерархией «ястреб-охотник», быть дружелюбным настолько, насколько необходимо. Переживать всё, что можно, в одиночку.

Но снова – проходить через это можно было только вдвоём. Он чувствовал её жар, как собственный, и помог откинуть одеяло. Она благодарно вздохнула и тут же скривилась от боли.

Он осторожно, боясь ранить сильнее, мягко толкнул её разум тихим «Скоро пройдет».

Она вздрогнула – расширился зрачок.

«Связь между нами открыта, но сейчас я её закрою. Станет легче».

Она пыталась ответить – он чувствовал не её слова, но бесформенные сгустки мысли, неоформившиеся призраки слов.

Что она хотела и не могла сказать? Поддержать его в ответ? Спросить о чём-то? Пожаловаться на боль? Спросить, не противозаконен ли их мысленный разговор? Что бы это ни было, ей пока не хватало умения сделать это – как и закрыть связь, разомкнутую кропарями по неосторожности или ошибке, самостоятельно.

«Сейчас».

Закрывать её было больно, снова больно – в глазах побелело, зазвенело в ушах – но теперь каждый из них чувствовал только собственную боль, а значит, им обоим стало легче.

Того, что осталось, хватало – ещё как хватало, но по сравнению с той, прежней болью, он почувствовал себя почти что счастливым. Горячая волна схлынула, он снова мог дышать – хотя половину лица всё ещё кололо, кусало, жгло…

Перейти на страницу:

Все книги серии Препараторы

Сердце Стужи
Сердце Стужи

Много веков континент Кьертания скован вечным льдом, а города обступает смертельная и манящая Стужа. В ней обитают только снитиры – необыкновенные звери, живущие сразу в двух слоях реальности, Мире и Душе. Части тел снитиров поддерживают жизнь на континенте. Их сердца бьются вместо моторов поездов и машин, а их глаза разрезают темноту вместо фонарей…Сорта стала одним из лучших препараторов. Почти каждый день она вместе со своим ястребом, Стромом, выходит в Стужу. Но главная их цель – вовсе не снитиры. А ставки высоки, как никогда. Тем временем Унельм расследует серию жестоких убийств, которые потрясают Кьертанию – ведь в них могут быть замешаны препараторы.Вторая книга самого загадочного и непредсказуемого цикла «Препараторы» от лауреата премии «Новая фантастика».Для широкого круга читателей.

Яна Летт

Детективная фантастика

Похожие книги

Возвышение Меркурия. Книга 4
Возвышение Меркурия. Книга 4

Я был римским божеством и правил миром. А потом нам ударили в спину те, кому мы великодушно сохранили жизнь. Теперь я здесь - в новом варварском мире, где все носят штаны вместо тоги, а люди ездят в стальных коробках.Слабая смертная плоть позволила сохранить лишь часть моей силы. Но я Меркурий - покровитель торговцев, воров и путников. Значит, обязательно разберусь, куда исчезли все боги этого мира и почему люди присвоили себе нашу силу.Что? Кто это сказал? Ограничить себя во всём и прорубаться к цели? Не совсем мой стиль, господа. Как говорил мой брат Марс - даже на поле самой жестокой битвы найдётся время для отдыха. К тому же, вы посмотрите - вокруг столько прекрасных женщин, которым никто не уделяет внимания.

Александр Кронос

Фантастика / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Попаданцы