Зов ааори

По коже прокатились мурашки, но я не стал оборачиваться – лишь перешёл на другой взгляд. Десятки плетений, созданных за это время мудрецами, налились искрами и ударили в восставших. Какие-то из узоров я знал – но были и такие, которые видел впервые. Они никак не проявлялись внешне, зато под другим взглядом частой сетью облепляли головы восставших. И даже на таком расстоянии до меня донеслись отголоски охватившего врагов ужаса… А когда всадники эра Зола ударили со своей стороны – их ужас будто волной раскатился во все стороны.

Рог северян на стене, Воргот, вскидывающий огромный топор, рёв сотни лужёных глоток… И где-то внизу какой-то бывший бродяга, а теперь восставший под командованием Вспомнившего, закричал: «Имперцы! Северяне! Бежим!». Всегда кто-то сдаётся первым… И в этот раз сдалось почти шестидесятитысячное войско, разбившее силы Форта, Мобана, Виора и ску, но ужаснувшееся при виде пяти тысяч имперцев и сотни северян.

Кто-то внизу побежал, увлекая за собой тех, кто и так был уже сломлен... Помогли ли мудрости Ксарга – или был так силён страх перед Империей и северными воинами, но восставшие отступили. Сначала отдельные бойцы, а потом целый поток людей... А за ними летели егеря, всадники эра Зола и бойцы в лёгких доспехах. И только слитный кулак из десяти-пятнадцати тысяч, сплотившийся вокруг Вспомнившего, продолжал пробиваться на север. Но им уже никто не мешал…

Этот бой продолжался ещё сутки. Мой отряд, покинув стену, где нас сменили воины Воргота, бегал по окрестностям и убивал, убивал, убивал… В ночи, в темноте, в сумерках, при солнечном свете – каждый восставший и каждый подозрительный бродяга, встреченный нами, был убит. И, возможно, среди убитых могли быть и мужчины-горожане из Тури, но приказ графа был полностью выполнен. Если в окрестностях города ещё и оставались восставшие – то исключительно нежить. А это уже был привычный и понятный противник… И вовсе не страшный враг – просто несчастные твари…

Пока мы гоняли восставших, в городе жгли трупы. Дымные столбы устремлялись к небу и были видны за много переходов вокруг. Уже потом, вернувшись, я узнал, что трупов было так много, что не все успели сжечь. Лагерь разбили за кольцом городских стен. Внутри Тури теперь хозяйничала нежить.

Князь Мобана был убит. Как и его эрлы. Все, кто сумел добраться до Тури – погибли во время штурма. Город ещё жил и пытался очиститься. К нам даже пришла делегация от горожан, требовавшая привлечь ааори к зачистке. Но им выдали копья… Те самые, которые выдавались ааори. Граф Ленгет лично выкатил несколько повозок из обоза восставших и передал их горожанам.

– Вы больше не делаете ааори, мобанцы! И вы больше не интересны Империи. Вот оружие, которым можно убить неживых, но сложно убить человека. Теперь оно ваше! – сказал он, усмехнувшись. – Это ваш город, и вам его чистить! А ааори пойдут усмирять восстание, к которому привела ваша гордость и спесь.

Горожане попытались возмутиться, но вид подтянувшегося когтя быстро сбил с них и спесь, и гордость.

А копья они взяли. И пошли убивать нежить. Как обычные ааори…

Глава 24

Летом всегда было тяжело. Ночная охота на гулящих женщин стала для Андрея смыслом жизни. Слишком уж въелась она за прошедшие годы в сердце, и теперь он не мыслил без неё своё существование. С годами жгучая ненависть к матери утихла, но внутренняя жажда справедливости толкала его выходить на охоту хотя бы раз в месяц. Иногда, когда после новой жертвы поднималась волна возмущения в СМИ, Андрей заставлял себя потерпеть — месяц, два, три…

И это были мучительные месяцы. Жажда, сидевшая глубоко внутри, требовала взять нож и идти на улицу, а осторожность заставляла терпеть, оставаясь дома. Вся его жизнь превратилась в те редкие дни ночной охоты… То, что происходило между ними, было похоже на спячку медведей зимой — Андрей снова становился обычным добропорядочным человеком. Не нарушал правил дорожного движения, не мусорил на улице, избавлялся от подхваченных вредных привычек. Ни один человек, что знали его как соседа, коллегу, приятеля – не смог бы себе представить, что раз в месяц-два он превращается на несколько дней в безжалостного вершителя правосудия.

Все свои убийства Андрей маскировал под ограбление. Да и жертву всегда выбирал такую, чтобы было что снять. Ни разу ещё не видел он в прессе, на ТВ или в интернете, чтобы найденных девушек как-то связали с ним. Большой город дарит иллюзию защищённости и заставляет думать, что от всех проблем и конфликтов можно убежать. Но мало ли людей ежедневно гибнет на его улицах? Если ты не работаешь в бывшей милиции (а ныне в полиции), то вряд ли обратишь внимание на статистику, промелькнувшую в очередной глупой передаче.