Читаем “Золотой осел" Апулея. Архетип трансформации полностью

На следующее утро, прекрасным весенним днем, начинается процессия к морю во славу богини Исиды. Это празднество отмечается после зимы, когда корабли и лодки снова выходят в море, и люди несут к морю светильники и огни, чтобы проводить первый корабль. В процессии жрецы мистериального культа несут различные символы богини[147], которые имеют глубокое символическое значение.

Один из жрецов несет золотой светильник в форме корабля, указывающий, что свет богини ведет над водами бессознательного. Другие жрецы несут небольшие алтари с богами, что соответствует египетскому обычаю мыть статуи богов, а потом возвращать их в храм. Один несет кадуцей Меркурия, а на символ правосудия указывает левая рука Исиды, которую нес другой жрец. Этот обычай древнее египетской цивилизации, ведь левая рука — очень древний апотропный талисман. В исламе он позже стал рукой Фатимы, дочери Мухаммеда, которая до сих пор защищает от дурного глаза.

Другим объектом был золотой сосуд в форме груди, символ богини-матери, наделяющий молоком и пропитанием. Возлияния молока всегда происходили над могилой Осириса, ведь считалось, что молоко может питать и оживлять мертвых[148]. С исторической перспективы интересно, что Зосима из Панополиса, греко-египетский алхимик, чьи видения анализировал Юнг[149], в своем трактате пространно пишет об этом «сосуде в форме груди», который использовали алхимики. Он говорит, что этот сосуд был «тайной искусства», так что здесь видна прямая и фактическая связь между символом мистерий Исиды и одним из древнейших алхимических документов[150]. На самом деле, между этими двумя мирами существует огромное количество общего. Зосима, будучи египтянином, конечно же, был знаком с мистериями Исиды и потому использовал сосуды и инструменты её культа в на алхимическом пути. Следующим объектом была золотая корзина для зерна. Это тоже символ Осириса, который умирает и возрождается как зерно. В Каирском музее есть зерновая мумия в форме Осириса, покрытая льняным материалом, вымоченная и поддерживаемая в сырости, чтобы из нее прорастало зерно. Это была часть ритуала воскрешения.

За ними в процессии следует не описанный сосуд, а потом жрец со статуей Анубиса. Он отвечает за весь ритуал мумификации в Египте, ведь Анубис, бог с головой шакала, согласно мифу, нашел кости мертвого Осириса и снова собрал их.

Все объекты в процессии имеют особый смысл. Некоторые указывают на Исиду, другие — на Осириса. Но потом текст выделяет особенно святой символ: сияющая золотая урна небольшого размера, покрытая иероглифами, с далеко выступавшим горлышком с одной стороны и широкой ручкой, обвитой змеей, с другой. Апулей не описывает глубинного смысла этого сосуда, но говорит, что он представлял собой «нерушимую тайну», сокрытую «в нерушимом молчании». Этот круглый золотой сосуд напоминает нам прежде всего священный мистический сосуд в алхимии, который считался символом космической целостности. Например, Зосима говорит об алхимическом сосуде, что это круглая чаша, представляющая целостность космоса, в которой происходит алхимический процесс[151]. В алхимии он представляет собой всеобъемлющий принцип и концепцию (concipere, «постигать») содержащегося; то есть, психологическое отношение или подход к материи, к таинству алхимии. Он символизирует концентрацию и полную глубинную интроверсию, необходимую для должного подхода к материи и тайне космоса. Все это и символизирует сосуд, и некоторые алхимические философы даже говорит, что lapisphilosophorum, философский камень, в сосуде и сам сосуд — это одно и то же, разные аспекты одной и той же тайны. У Апулея сосуд, вероятно, представляет Осириса. Мне было приятно обнаружить, что Меркельбах приходит к тем же выводам. Бесчисленные урны и сосуды с человеческими головами, найденные в Египте, символизировали Осириса. Он также часто представал как сосуд, наполненный водой Нила. Это был святейший символ, невыразимый символ; по своему смыслу он соответствовал преображенной гостии в великом таинстве католической церкви.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология