Золотая девочка

Бретт достает из футляра гитару. Уилла ничего не понимает в инструментах, но видит, что эта гитара особенная: из темного дерева, с жемчужной накладкой и вышитым ремешком через плечо. Когда звучит первый аккорд, у Уиллы по телу пробегают мурашки. Она из тех людей, которые всю свою жизнь готовятся к какому-то воображаемому моменту в будущем… моменту идеального счастья. В каком-то смысле смерть Виви сняла с нее такую задачу. Идеального счастья не наступит никогда, потому что мать уже не сможет разделить его с ней. Даже если Уилла доживет до ста лет и окружит себя детьми, внуками и правнуками, ей все равно будет не хватать мамы. Поэтому теперь она может надеяться только на неожиданные крупицы блаженства. Такие, как сейчас. Уилла познакомилась со школьным парнем Виви. Увидела фотографии своей матери в обтягивающих, как перчатка, джинсах и с подводкой для глаз.

А теперь Бретт будет петь композицию, которую написал для Виви.

– Когда мы начали встречаться, «нашей» песней была Stone in Love группы Journey, – говорит Бретт. Он делает паузу. – Вы знаете Journey?

– Don’t Stop Believin’ – это они? – наугад спрашивает Уилла.

– Да. У них есть еще одна, Stone in Love. Мы слушали ее в кассетнике моего «Скайларка», Виви перематывала снова и снова, мы врубали магнитофон на полную громкость, опускали стекла и орали вдвоем. Эта песня воплотила для меня всю старшую школу. – Он берет еще один аккорд. – У вас с мужем есть такая?

– Castle on the Hill, – отвечает Уилла. – Эда Ширана.

Она думает, что Бретт, наверное, считает Эда Ширана дурацким, но его лицо проясняется.

– Вот, я об этом и говорю, еще одна песня о подростковой влюбленности, понятно, почему она перекликается с чувствами молодых ребят.

Да, это одна из песен Рипа и Уиллы. Они танцевали под нее на своей свадьбе.

– Честно говоря, мы с Виви не особо понимали, что значит «Влюбленный камень»[29]. Нам казалось, что это про самую чистую любовь, самую лучшую, которую только может испытывать человек, про первую любовь.

Уилла понимающе кивает. Рип – ее единственный и неповторимый!

– В конце их хита есть строчка: «Золотая девочка, ты будешь со мной навсегда». И так у меня появилась идея моей собственной песни. Виви была моей золотой девочкой. Той, с кем для меня больше никто не сравнится. – Он смотрит на Уиллу. – Правда, до сих пор.

– Сыграете? – шепчет она.

Бретт постукивает по гитаре ладонью, отбивая ритм, а потом начинает петь. Песня цепляет сразу, это немножко блюз, немножко фолк, но с рок-битами. Голос у Бретта… сексуальный. Уилле не хотелось бы использовать это слово, но против истины не возразишь. У него сильный голос, нежный и немного грубоватый. «Ты – мое солнце, мой свет, мое сокровище, моя награда; ты – огонь в моих глазах… моя золотая девочка, такая храбрая. Я открою для тебя любую дорогу, я не выпущу твое сердце».

Уилла не может поверить своим ушам, это прекрасная композиция. Ничем не хуже Эда Ширана. Как только Бретт заканчивает, Уилла аплодирует и спрашивает:

– Сыграете, пожалуйста, еще раз? Хочу снять, чтобы у меня осталось видео.

Она боится, что он заупрямится и не захочет, чтобы его снимали, но Бретт, улыбнувшись, садится прямее. В лицо ему бьет солнечный свет, за спиной мерцает манящая полоска океана. Во второй раз песня звучит еще лучше. У Уиллы начинает щемить сердце, и она, хотя никогда не была в Огайо, внезапно переносится туда, где в восьмидесятых сидела ее мама, закинув ноги на приборную доску машины Бретта. Та гудит от басов проигрывателя, ветер рвется в открытые окна и приносит с собой запах свежескошенной травы, сердце исполнено страсти, стремится куда-то. Но если это такая любовь, слаще которой уже быть не может, чего же Виви не хватает?

Уилла немного ревнует. Кто-то так сильно любил Виви, что написал для нее такую песню. И она не понимает, почему мама никогда об этом не рассказывала. Никому.

Когда Бретт умолкает, Уилла говорит:

– Не могу поверить, что вы не стали знаменитостью.

– Ну так вот, пришло время рассказать конец истории.

Конец истории. По тону, которым он это сказал, и по тому, что Бретт работает в отеле в Ноксвилле, штат Теннесси, можно догадаться, что история закончилась не так, как должна была.

– Вы читали книгу мамы? – спрашивает Бретт.

Уилла нехотя кивает. Она начала «Золотую девочку» сразу после их телефонного разговора, но добралась пока только до третьей главы. Уилла так устает к вечеру, что иногда засыпает, не осилив даже одной страницы.

– Мы с группой полетели в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с представителями «Сенчери Рекордс».

– Им не понравилась песня?

– Им не понравилась «Парматаун блюз», они сказали, что та слишком региональная. Так оно и было. Но «Золотая девочка» им приглянулась. Они дали нам записать демо в студии и начали говорить о том, что группе стоит переехать в Лос-Анджелес. Мы могли бы еще написать песни, играть на более прибыльных мероприятиях, а пока работать над альбомом. – Бретт делает паузу. – А потом позвонила твоя мама и сказала, что беременна.