Зной пустыни

— Он взял с нас обещание, что мы сохраним его предложение в тайне. Еще он сказал, что вы боитесь, как бы вас не обвинили в предвзятости, если вы сами будете выбирать покупателей. Поэтому вы попросили его. Учитывая объемы сделок и количество продаваемых картин, мы поверили Рику.

— Еще он сказал, что вы хотели, чтобы имена покупателей были для вас сюрпризом, — с невинным видом подтвердила Скип.

Слово «сюрприз» вряд ли подходило для описания состояния Лиз. Это были паника, изумление и дикая злоба.

Скип подошла к картине, висевшей на стене.

— Мы выбрали ее. Она была на слайде, который нам прислал Рик.

— И сколько вы за нее заплатили?

— Семьдесят тысяч долларов, — ответил Лундгрен, — и считаем, что нам крупно повезло. По совету Мейсона мы перевели деньги на счет Кочизского мемориального фонда живописи. Рик сказал, что на вырученные деньги вы хотите построить в резервации художественное училище. Мне это очень выгодно, так как фонд некоммерческий, средства не облагаются налогом.

Лиз содрогнулась. Рик без труда надул Лундгрена. Мало того, он с такой же легкостью провел и ее.

Не успела она задать следующий вопрос, как появились новые гости, Алмквисты из Чикаго.

— Здесь состоится костюмированный бал? — брякнул Алмквист, увидев Лиз в купальном халате.

— Я никого не ждала.

— Вы позволите нам войти? — Не дожидаясь приглашения, Алмквист взял жену под руку и бесцеремонно направился в гостиную. — Говард, что тут происходит?

— Тут целая история, — ответил Лундгрен, — и, надо сказать, довольно неприятная.

К половине шестого в гостиной Лиз толклись двадцать семь супружеских пар, жаждущих обмыть удачные покупки. Элегантно одетые гости шастали по дому и с хозяйским видом рассматривали картины Алана.

— Это мое, — объявил один, ухватившись руками за полотно.

— Я хочу забрать мои картины, и притом немедленно, — кричала увешанная золотом и бриллиантами дама, размахивая перед носом Лиз пухлыми руками.

Остальные шумно требовали того же.

Воспользовавшись общим замешательством, Лиз выскользнула из гостиной и позвонила Росите. Пока экономка с племянницей готовили на кухне закуски, племянник устраивал в столовой импровизированный бар, Лиз убежала в спальню переодеться.

Необходимо выработать какой-то план, чтобы с наименьшими потерями выйти из создавшегося положения и избежать катастрофы. Но отчаяние выбило Лиз из колеи. Рик провернул блестящую аферу, можно сказать, аферу века. Отлично все спланировал и исполнил, присвоив около двух миллионов долларов. Вряд ли он оставил следы, поэтому выяснить, где деньги, а тем более вернуть их теперь уже не удастся. С обманутыми покупателями будет расплачиваться она, придется вернуть им все до последнего пенни. Но дело не в деньгах.

Речь идет о ее чести. За десять лет работы галереи Лиз завоевала безупречную репутацию дальновидного и удачливого дилера, и вот сегодня все грозило рухнуть.

«Думай», — приказала она себе, выбирая в шкафу платье. Алан не должен расплачиваться за преступления Рика. Если ей удастся, то он никогда не узнает о том, что произошло.

Вернувшись через пятнадцать минут к гостям, Лиз твердо и решительно заявила притихшим клиентам:

— Я так же возмущена происшедшим, как и вы. Хотя мне было неизвестно о планах мистера Мейсона, я беру на себя ответственность за их последствия.

Собравшиеся, казалось, были удовлетворены таким поворотом дела, но тут заговорил Говард Лундгрен:

— Мне не нужны ваши деньги. Мне нужны мои картины. Жена уже присмотрела для них место, а я уже сказал о них друзьям. Если у меня их не будет, я стану всеобщим посмешищем.

— Те из вас, кто заплатил за картины из моей частной коллекции, могут забрать их. — Голос Лиз утонул в хоре возмущения.

— Где Долгая Охота? Он знает, что произошло? Или он в доле с Мейсоном?

— Никогда не доверял индейцам, — поддакнул кто-то. — Он странно вел себя на открытии выставки, а потом исчез из города. Он прячется? Почему его здесь нет?

Лиз возвысила голос:

— Уверена, если бы знал о случившемся, он бы немедленно приехал.

— Ваши слова нас не убеждают. Если хотите знать мое мнение, то я считаю, что Мейсон и Долгая Охота, поделив денежки, сбежали из города.

— Надо вызвать полицию! — предложила Вильма Алмквист.

Пора было разыгрывать козырную карту. Лиз властно посмотрела на обманутых людей. Наступила тишина.

— Как только Лундгрен объяснил мне цель своего приезда, я сразу хотела звонить в полицию. Но, — Лиз сделала многозначительную паузу, — это означало бы предъявление обвинения Мейсону, его розыск, арест и предание суду.

— Конечно, — зашумели собравшиеся.

Но она не обратила на шум ни малейшего внимания.

— Арест Рика, если, конечно, полицейские его найдут, удовлетворил бы всех нас, однако ничего хорошего мы не добьемся. Вам очень нелегко далось нынешнее положение в обществе. И если вы сейчас публично признаете, что стали жертвами мошенника, то будете вовлечены в грандиозный скандал. Или, что еще хуже, превратитесь в объект насмешек. Мне бы этого не хотелось. Полагаю, и вам тоже.

Раздался одобрительный ропот, но Лиз сделала вид, что ничего не заметила.