Знание - развращает

Мы приближались, теперь уже не группа из четырёх людей, а трёх из которых только двое были при своей воли и уме. Оставить ребёнка на попечении владельца таврены в которой мы ночевали в последнем городе за нашими спинами, было очень удачным и верным решением, общий темп нашего путешествия ещё больше увеличился, примерно на пятую, может, шестую часть от того, что было.

Даже могучие зелёные кроны высоких елей, кедров и начавших зеленеть высоких и толстых дубов, не могли скрыть величественной статуи из белоснежного камня, что возвышалась над крутым склоном на многие километры вокруг, гордо стоя в свете своего пускай поблекшего, но величия. Было очень удивительно увидеть совершенно нетронутой великолепную статую Меридии при бушующей религиозной войне против любого даэдра со стороны официальной религии Сиродила — веры Восьмерых. Куда только смотрят Дозорные бога милосердия и справедливости…

Не знаю причины, будь то простое игнорирование её из-за статуса Меридии “не злой” или же в честь её былых заслуг по борьбе с Молаг Бала во времена междуцарствия после Взрыва Душ, или же причиной тому, что все посчитали, что давно заброшенный храм без признаков активности даэдра просто не стоит усилий. Но факт был на лицо, статуя одного из даэдра стояла посреди густого леса недалеко от крупных мощенных дорог и всего в трёх днях скачки от ближайшего города. Всего то нужно было свернуть с дороги и полдня проскакать по склону горы, чтобы достичь прямой видимости на разрушающийся от времени и запустения храм Меридии.

Подъехав ближе мне стала понятна причина почему же храм был оставлен в покое. Возможно когда-то, во времена рассвета её культа на территории Скайрима здесь был потрясающий воображение храм, сооружение достойное самой даэдрической принцессы, но сейчас…

— Посмотри — мой храм лежит в руинах. Таково постоянство смертных, их искусства и их сердец, — стоило только подъехать достаточно близко, как без всякого предупреждения в моей голове заговорил знакомый высокомерный голос, вот только в этот раз в нём звучала отчетливая грусть.

Всё, что могли видеть мои глаза это руины, глыбы камня и пыль, что некогда была цементом или его аналогом, лишь статуя, лестница к месту её возведения и сама площадка, на которой стояла статуя, будто были вне времени и его эрозии. Гладкий, почти без малейших шероховатостей бледный камень не был тронут ни единой, даже самой маленькой, трещиной. Тонкие каменные руки тянулись в небеса, будто поддерживая в себе что-то ценное и хрупкое, а ровно под ними стоял небольшой пьедестал.

— Если они не питают ко мне любви — как я могу показать им свою любовь? — раздосадовано спросила Меридия саму себя, а не меня.

Я молчал. На самом деле не сколько от того, что мои слова ничего не изменили, а больше, чтобы не позволить своему заикающемуся голосу вырваться наружу. Меня бил мандраж. Казалось бы, вот она ключевая точка моего длительного путешествия. Столько всего было сделано, столько всего было пройдено, столько всего было преодолело ради этого и вот я почти у её статуи, осталось дело за малым: положить путеводную звезду на положенное ей место и после убить некроманта в самом сердце древнего храма. Но почему-то я не спешил спешиваться с коня, стоя у первой ступени лестницы, я просто продолжал безмолвно смотреть на каменное лицо статуи, укрытое таким же каменным капюшоном, не в силах двинуться без чужой помощи.

Это был страх? Трепет? Оцепенения от красоты? Я не знал, мои руки просто не хотели отпускать поводья, что есть силы сжав те.

Что мне делать дальше, было решено за меня секундой позже.

— Верни мне мой знак, — четкий, простой и строгий приказ, которому просто физически не было способности сопротивляться, таки заставил меня выскочить из седла и сделать первый шаг по короткой лестнице на верх. — и возможно, я приведу тебя к твоей судьбе, — куда менее строго и куда боле ласково закончила она.