Змеиный царь

— Вечером покажу.

Погоди, гад такой, я тебе устрою просмотр фильма ужасов. Знаешь, что такое Хиросима?

Нет? Так узнаешь…

Куда там бедным змеям… мир у нас отсталый!

Ну не твою змею?

Глава 3

Аня не придала никакого значения тому, что вслед за ними со стоянки у ювелирного магазина снялся с места неприметный белый жигуленок-шестерка. Много таких по городу бегает…

* * *

Пашу Аня увидела почти сразу. Невысокий молодой мужчина лет тридцати приплясывал на стоянке автомобилей. Нетерпеливо так, был бы у него хвост — полстоянки подмел бы. И бока обтрепал.

Аня припарковалась подальше от риэлтера — кто его знает, еще на машину кинется, лак «коровке» поцарапает, и неторопливо вылезла из машины.

— Привет!

— Анечка, солнышко мое! Доброго дня!

Паша Ане приходился примерно по плечо. Полненький такой живчик, коротко стриженый, с темными волосами и блестящими темными глазами. И очень обаятельной улыбкой.

Анин рост ему совершенно не помешал поинтересоваться совместным времяпрепровождением и получить от ворот поворот. Принять отказ философски и дальше дружить.

Но любоваться четвертым размером ведь не запретишь? И облизываться тоже?

Эреш откровенно нахмурился и собственническим жестом положил Ане руку на локоть.

Мое!

Нашлись тут охотники, на василискову собственность!

Паша намек понял и отступил. Временно.

Женщин много, а вот квартира…

— Ну, где твое плохое место?

— Пошли, покажу…

Угадывать не пришлось.

Дом был шикарный. Старая «сталинка» с бетонными перекрытиями, ухоженная и аккуратная. Перекрыта крыша, поправлен фасад, сделаны новые балконы… прелесть.

Аня такие дома любила больше новостроя, по простой причине. Иосиф Виссарионович тех, кто мухлевал на строительстве, не критиковал, а сажал. И воровать при нем побаивались.

Дома были качественные.

А сейчас?

Она могла бы назвать несколько домов, по которым под модной пластиковой облицовкой бегут трещины… И сыпаться такие дома начнут лет через пять.

Почему? А, построены на месте залегания грунтовых вод. На подземном болоте, фактически. Сваи поведет, или что-то еще…

Короче, живи и думай, что тебе первое на голову ляпнется. Крыша или стены?

А шикарный утеплитель из строймусора? Аня сама такое видела, потом поклялась никогда с новостройками не связываться.

А этот дом был хорош.

Лестница, на которой могли трое в ряд разойтись, кованые перила, цветы на окнах…

Из общего ряда выделялась одна квартира. Но резко.

На фоне металлических дверей и дорогущих отделок старая, еще двухстворчатая дверь, обтянутая черным дермантином, висящим клочьями, смотрелась чужеродным элементом. Пришельцем из мира коммуналок и общей кухни.

— Вот, — Паша непроизвольно поежился, и Аня это уловила.

— Что — вот? Пашка, колись.

— Вот — это все, — друг вдохнул, выдохнул, собираясь с мужеством. — Ань, ты понимаешь, туда просто заходить не хочется. Вообще. Никак. Сама попробуй… Ночевать здесь точно никто не станет.

Аня поглядела на Эреша.

Змей пожал плечами.

— Открывайте.

Паша послушно повернул ключ в замке, и Эреш первым шагнул в квартиру. Достал из кармана пирамидку из мориона, и принялся обходить коридор, теряющийся во мраке.

Паша щелкнул выключателем, но свет не разогнал тени, которые клубились по углам, а просто подчеркнул их агрессивность, голод, ледяную ненависть…

Аня поежилась, и поняла, что подмерзла.

И когда успела? Только что тепло было?

Ан нет…

По коже маршировали мурашки, спину сверлил чей-то недобрый взгляд, хотелось спрятаться и не подавать признаков жизни. Или уйти отсюда. Побыстрее, раз и навсегда.

Что-то мелькнуло в углу.

Тень? Крыса?

Бррррр…

Как котовладелица, Аня не боялась никакой живности, но и не любила. Особенно голохвостых, с цепкими коготками и красными глазами… фу!

Из угла послышался мерзкий писк.

Аня передернулась, и хотела позвать Эреша, но тот вернулся сам.

— Это ссашшаресс! И какой сильный!

— Кто? — не понял Паша.

Аня тоже не поняла, но…

— а ты с ним справишься?

— Сейчас попробую.

— Минутку… Паш, выйди? А? Ненадолго…

Уговаривать риэлтера не пришлось.

— Я вас на площадке подожду.

Эреш скривил губы, но спорить не стал. Проводил Пашу нечитаемым взглядом.

— Зачем?

— Потому что у нас ссашшарессов не водится, понимаешь?

— А кто водится?

— У нас разные названия. Может, это призрак… да и к чему Паше такое видеть? Или у вас это обыденность?

— Вполне. Мы ссашшарессов не образуем, только люди… злые, больные или кого-то сильно ненавидящие.

Аня пожала плечами.

— И что с этим делают? И что делает оно? Или он? Сса… как вы это выговариваете? Язык сломаешь!

— Нам прощшшшшше, — издевательски прошипел Эреш.

Аня скорчила ему рожу.

— Действуй, Вася.

— Почему Вася?

— Потому что василиск.

Эреш прошипел что-то непереводимое, и кивнул девушке.

— Отойди за мою спину. Чтобы не зацепило.

— Хорошо.

Аня послушно вжалась в дверную коробку. А Эреш вытащил из кармана еще и хрустальную пирамидку, поставил обе прямо посреди коридора, встал над ними и с усилием развел руки.

И тихонько что-то прошипел.

Аня вжалась в дверь еще сильнее. Была бы возможность, вообще бы в нее вросла. Потому что знать — одно, видеть — совсем другое.