Змееловов больше нет

— Ничего нового или неожиданного, — отмахнулся его величество. — Просто… некоторые осложнения. Верхушку ордена мы сковырнули, но фанатики никуда не делись. Появление змеиной делегации спровоцировало беспорядки в столице, а надежных людей и без того не хватает. Да и в других городах волнения. Приходится переворачивать вверх дном половину Тверди. Извини. Как только станет свободнее, непременно кого-нибудь пришлю. А пока… Цовер опытен, вместе вы, думаю, справитесь. Но если ситуация выйдет из-под контроля, обязательно обращайся, что-нибудь придумаем.

— Конечно, ваше величество.

— Держи меня в курсе, — велел он и оборвал связь.

Несколько секунд я таращилась на входную дверь, борясь с желанием швырнуть в нее иор. Ну или хотя бы сгусток каких-нибудь чар, просто чтобы сорвать злость.

Нет, его величество тоже можно понять. Порядок в столице и других крупных городах куда важнее горстки чудом уцелевших змеенышей на краю света. Это объективно, это правильно, и на его месте я тоже предпочла бы свалить мелкую проблему на чужие плечи, занимаясь крупной. В конце концов, даже если нас всех тут перережут, на мировом благополучии это не скажется, а вот продолжение братоубийственного безумия в городах может привести к настоящей катастрофе. Население и так слишком сократилось с момента прихода зеленой гнили, еще немного — и вообще никого не останется.

Но как же это злит! А больше всего — необходимость все-таки договариваться с Асписом.

Создатель, дай мне сил и выдержки в разговорах с этим змеем! Столько лет прошло, давно уже должна была забыть и успокоиться, но… Проклятье! Стоит на него взглянуть — и словно это было вчера. Мраморный стол, тело на нем и слова, которые стегают больнее плети. Той самой, которой меня за связь со змеем наказали мало не до смерти.

Опять скатиться в мрачные мысли не дал стук в дверь. После разрешения войти в кабинет шагнул Мангир.

— Я не вовремя? — Он вопросительно вскинул брови, видимо, что-то такое прочитав по лицу.

— Как раз наоборот, — встряхнулась я. — Проходи, садись. Будем думать, чему тебя учить.

— А это… то, о чем я думаю? — Парень напряженно покосился на сундук.

— Да, — не стала я врать на пустом месте. — Если тебя беспокоит подобное соседство, можно пройти в какой-нибудь учебный класс.

— Нет-нет, все нормально, — слишком поспешно заверил он.

Я смерила Мара взглядом. Вставать и покидать кабинет не хотелось, но…

— Пойдем, дельного разговора у нас так не получится.

Уходя, я набросила на сундук пару сигналок с сюрпризами, тщательно заперла дверь. Перестраховка, конечно, жуткая, но за годы двойной жизни, когда надо было выверять каждый жест и слово, точно зная, кому и что говоришь, я привыкла учитывать все.

С Асписом вот только эта привычка давала сбои, сожри его Долгая Змея.

Тьфу! В Бездну белобрысого!

— Вот. А теперь давай думать, — решила я, когда мы уселись друг напротив друга в одном из небольших учебных классов. Чтобы меня не потеряли, выбрала кабинет поблизости и оставила дверь открытой. — Ты помнишь, к чему у тебя выявляли склонность?

Дар к магии есть у каждого смертного. У него существует две стороны, змеиная и человеческая, которые никогда не даются в одни руки и определяются богами, проявляясь в двенадцать лет или около того. Одарены все в разной степени и имеют разные склонности, обычно связанные с характером. Кто-то не способен держать мощные магические потоки, зато кропотлив и аккуратен и умеет вроде Сверты плести сложнейшие кружева. Кто-то наоборот — порывист, стремителен и может играючи сотворить несложное, но огромное по своей мощи боевое заклинание.

Последнее — про меня. В юности я была именно такой — горячей, импульсивной, склонной к управлению большими энергиями и весьма одаренной. Ничего удивительного, что в ордене из меня вырастили чисто боевого мага. Очень хорошего боевого мага, одного из лучших среди змееловов.

А порталы, бытовые чары — все это было освоено потом. Путем долгих, выматывающих тренировок, когда раз за разом тонкие плетения лопались в руках, перенасыщенные силой. Закономерно, что это сказалось и на характере, — я стала спокойней, выдержанней, виртуозно научилась лгать и притворяться.

Моя жизнь в этом смысле — наглядный пример прописной истины, что изначальная предрасположенность только задает самый легкий путь, а идти по нему или нет — личное дело каждого. Большинство смертных, порой весьма одаренных, вообще не выбирают магию своей специальностью. Они ограничиваются школьным минимумом, которого вполне достаточно для нормальной жизни, и посвящают себя другим занятиям.

Как и следовало ожидать, у ответственного и рассудительного Мангира обнаружилась склонность к точным наукам. И большое желание научиться сражаться.

— Мар, — осторожно начала я, — ты уверен, что тебе интересно именно это?

— Уверен, — хмуро кивнул он.

— И это никак не связано с твоим желанием защитить сестер?

— Связано, конечно! — подтвердил мои предположения парень.